Сюзанна ГРЕГОРИ - Нечестивый союз

Непререкаемый тон, которым были сказаны эти слова, вызвал у Бартоломью приступ едва сдерживаемого гнева. Вслед за вспышкой ярости им овладело отчаяние. У него не было ни малейшего желания заниматься расследованием убийства; еще меньше он хотел впутываться в университетские заговоры и козни.

– Но я не могу отменять лекции! – предпринял он еще одну попытку отказаться. – В самом скором времени моих студентов ожидает испытательный диспут.

– Мне необходим опытный медик, который осмотрит тело умершего клерка, – упрямо процедил канцлер. – Доктор, вы возводите на себя напраслину, утверждая, что лишены необходимых для расследования качеств. Полагаю, вы недооцениваете себя. Ваша честность и ваше благоразумие известны всем. Именно поэтому я доверяю вам больше, чем любому из своих людей. И я уверен, что вы – и вы тоже, брат Майкл, – добавил он, взглянув на хранившего молчание монаха, – сделаете все необходимое, чтобы обнаружить правду. Не сомневаюсь, оба вы предпочитаете заниматься со студентами, а не распутывать отвратительные преступления. Но я покорнейше прошу вас уделить этому делу некоторую толику вашего драгоценного времени. Вне всякого сомнения, к моей просьбе присоединится епископ.

– Но если ваш клерк умер месяц назад, я вряд ли сумею определить причину смерти, – возразил Бартоломью. – Тление уже проделало свою разрушительную работу. Теперь невозможно узнать, был ли у него на руке порез, подобный тому, что я обнаружил на ладони монаха.

Губы канцлера искривились от отвращения.

– Возможно, вы правы, – проронил он. – Но до тех пор, пока вы не увидите тело, ничего нельзя утверждать с уверенностью. Поэтому я по-прежнему настаиваю на осмотре. Это чрезвычайно важно, – с пылом произнес он, умоляюще глядя на Бартоломью. – Возможно, Николас был убит именно потому, что выполнял мое распоряжение по составлению университетской летописи.

Бартоломью взглянул канцлеру прямо в глаза.

– Мастер де Ветерсет, вам наверняка доводилось слышать предположения, согласно которым причиной черной смерти послужили разверстые могилы, – произнес он. – Извлекая труп из могилы, мы идем на серьезный риск.

– Чушь! – нетерпеливо перебил канцлер. – Уж, конечно, доктор, сами вы не верите в россказни о разверстых могилах. Я тоже не падок на подобные глупости. Слава богу, чумное поветрие кончилось. Чума более не вернется!

– Откуда вы знаете? – осведомился Бартоломью, раздосадованный уверенным тоном канцлера. – Быть может, в этот самый момент кто-нибудь из приехавших на ярмарку умирает от чумы.

– Чумное поветрие кончилось, – недовольно возвысив голос, повторил де Ветерсет. – Черная смерть ушла на север.

– А на ярмарку прибыло множество людей из северных частей страны, – не унимался Бартоломью, раздражение которого возрастало. – Откуда вы знаете, что они не привезли с собой чуму? Возможно, их одежда насквозь пропитана этим страшным недугом. Как и товары, которые они намерены продать в нашем городе.

– Вы противоречите сами себе, доктор! – торжествующе изрек де Ветерсет, обнаруживший изъян в доводах Бартоломью. – То вы говорите, что чума выходит из разверстых могил, то утверждаете, что живые люди переносят ее на дальние расстояния. По-моему, вам стоит склониться к какому-то одному мнению.

– Именно этого я и не могу сделать, – выпалил Бартоломью, не обращая внимания на предостерегающие взгляды Майкла. – Причина возникновения чумы пока не известна никому. Подумайте, оправдан ли риск, на который мы пойдем, извлекая из могилы тело вашего клерка. Возможно, тем самым мы вновь навлечем смертельную опасность на жителей Кембриджа, а то и всей Англии.

– Это пустые опасения, доктор! – нетерпеливо перебил де Ветерсет. – Николас умер от летней лихорадки, а вовсе не от чумы. Я видел его в гробу и могу утверждать это с уверенностью. Чудачества, связанные с чистотой и необходимостью купания, делают вас излишне осторожным. Так или иначе, как только я получу надлежащее разрешение, вы извлечете тело из могилы и произведете необходимый осмотр. А теперь вернемся к тому злополучному монаху. Можете вы узнать что-либо еще о нем самом и об обстоятельствах его смерти?

Бартоломью, не удостоив канцлера ответом, лишь махнул рукой и отвернулся к окну, дабы скрыть охватившую его досаду. Брат Майкл, поглаживая щетину, покрывавшую его отвислые щеки, погрузился в задумчивость.

– Думаю, нам стоит исследовать замок, – обратился он к Бартоломью. – Надо убедиться, действительно ли он отравлен.