Эллис Питерс - Прокаженный из приюта Святого Жиля

Кто-кто, а она отлично понимала, что у ее дядюшки и впрямь есть сокровища, которые необходимо строго охранять, — это она сама, ее принадлежность к знаменитому роду, которая висит у нее на шее, словно мельничный жернов, а также выгода, которую можно извлечь из положения опекуна столь богатой наследницы. Но ведь совсем недавно Симона привечали, допускали к ней, ему улыбалась тетушка Агнес.

Мадлен сидела склонившись над чепцом, что вышивала для себя, и, похоже, вовсе не слышала голосов. Правда, она уже в возрасте и слух у нее похуже. Если она что и услышала, то лишь легкий шум.

Но вот все смолкло. Хлопнула дверь. Ивете показалось, что она услышала, как стукнула и следующая дверь — резкий, глухой хлопок. Затем послышался робкий стук в дверь ее собственной комнаты, и она отворилась. Как и ожидала Ивета, вошел Симон. Тем не менее она немного растерялась и не знала, что сказать. Но Симон, похоже, вовсе не смутился.

— Доброе утро, Ивета, — просто сказал он. — Госпожа Мадлен, не могли бы вы оставить нас на минуту вдвоем? — обратился он к Мадлен.

Та еще не забыла многозначительных улыбок и кивков, которыми награждала Симона леди Агнес, поэтому в ее глазах он все еще находился в привилегированном положении. Она оставила свое шитье, сделала реверанс и покинула комнату.

Как только дверь закрылась за ее спиной, Симон встал на колени перед Иветой и придвинулся к самому ее уху. Несмотря на все свое спокойствие, щеки его горели румянцем, он тяжело дышал, и ноздри его нервно раздувались.

— Слушай внимательно, Ивета! Наверное, меня к тебе больше не пустят… Если Мадлен скажет им, что я тут, с тобой, они выгонят меня взашей. Я к тебе с весточкой от Йосса!

Разволновавшись, Ивета хотела расспросить Симона поподробнее, но тот приложил палец к губам, призывая ее к молчанию, и стал говорить сам, быстро, тихо и взволнованно:

— Сегодня, после вечерни, Йосс просит тебя прийти в травный сарайчик. А я должен привести ему коня и ждать на другой стороне ручья. Я его не подведу, не подведи и ты. Все поняла?

Ивета кивнула, ее переполняли радость, удивление и тревога.

— О да! Да, Симон! Я все сделаю! Слава Богу, что у него такой верный друг! А ты… Что там у вас стряслось? Почему они переменились к тебе?

— Потому что я заступился за Йосса. Я сказал им, что никакой он не убийца и не вор и что, когда правда выяснится, им придется взять назад все оскорбления, высказанные в его адрес. Так что теперь они настроены против меня. Но смотри, вот записка Йосса!

Ивета сразу узнала почерк юноши и с трепетом прочла послание. Она благоговейно держала в руках кусочек пергамента, словно это были святые мощи, затем, как бы нехотя, вернула его Симону.

— У меня это могут найти… — сказала она. — Забери с собой. Я сделаю все, о чем он просит. И тысячу благодарностей тебе за твою доброту. Прости нас обоих за то, что мы втянули тебя в эту историю, ведь у тебя могут быть неприятности.

— Неприятности? Какие там неприятности! — горячо прошептал Симон. — Что мне до них, если со мной твоя добрая воля!

— Она будет с тобой всегда… Даже больше, чем просто добрая воля! Ты так добр ко мне. Что бы я делала без тебя? Если мы вырвемся на свободу… если удастся… мы обязательно найдем тебя. Ты всегда будешь нашим самым дорогим другом!

Ивета погладила юношу по руке, желая хотя бы этой невинной лаской выразить ему свою благодарность, передать словами которую она не могла, но тот предостерегающе поморщился, отдернул руку и, одним резким движением встав с колен, отошел в сторону, потому что за дверью раздались чьи-то шаги, щелкнул засов.

— Травный сарайчик! — шепнул Симон Ивете и поймал ее сияющий взгляд, полный решимости и вместе с тем испуганный.

— Рад был увидеть, что вы так быстро поправляетесь, — громко произнес он сухим тоном, едва дверь открылась. — Я не могу уйти, не засвидетельствовав вам свое почтение.

Решительным шагом в комнату вошел Пикар, его узкое, скуластое лицо было холодно, голос еще холоднее.

— Вы еще здесь, мессир Агилон? — предельно учтиво сказал он. — Наша племянница отдыхает у себя в комнате, и не нужно ее беспокоить. Я полагал, что вы поспешили вернуться домой и заняться сборами. Ведь вы обещали присоединиться сегодня к людям шерифа и отправиться с ними на поиски преступника. Надеюсь, вы не нарушите своего слова?

— Не сомневайтесь, я сделаю все, что от меня требуется, — сухо ответил Симон. — Но не на коне же моего друга! Уверяю вас, милорд, я присоединюсь к шерифу как положено и в должное время.