Андрей Баранов - Павел и Авель

– Да, сир! – отвечала на сей раз Лизонька. – А проявляется сия божья воля посредством вот этого вот колеса?

– Какая догадливость! Именно так… деление, против которого остановится шар, означает волю Архитектора Вселенной. И если он пожелает, книга пророка вновь вернется в чертоги Московии. Эта книга – наша ставка в сем божественном казино. Но и вы, вошедшие сюда, вы также должны что-то поставить против нее!

– Наши души? – поинтересовался граф, зная что их черного хозяина не заинтересует меньшая ставка.

– Воистину так! Однако же хотя мы и глубоко под землей, я не Вельзевул, и согласен принять ваши грешные сущности в переносном а не в прямом смысле слова. В случае проигрыша вы присоединитесь к нашему братству и вольетесь в его ряды. Вначале я хотел просто вас уничтожить, но затем вы проявили такую сметливость, что я решил – вы нам еще пригодитесь. Нам нужны верные слуги. Тогда служить вы станете только мне…

– И я тоже? Женщин ведь к вам не берут! – пискнула Лизонька робко. – Нас никуда не берут – ни в университет, ни в масоны…

– Даже вы, юная мисс! В Ирландской Ложе у нас была вполне достойная сестра, мисс Элизабет Олдворт, она ухитрилась подсмотреть ритуал Ложи, и братья, вместо того чтобы умертвить ее, приобщили к братству. Да и супруга Джузеппе Бальзамо, также известного как Калиостро, дает путь в братство дамам, хотя многие относятся к этому скептически. Так согласны ли вы на такие условия?

Граф Г. переглянулся со своими спутниками. Заманчиво было получить искомое, за чем они гонялись вот уже столь долго, лишь поставив на нужную ставку и выиграв. Однако же угадать, какой символ выпадет, было весьма нелегко. Приходилось подвергнуться неизвестности, но к сожалению никакого другого выхода не виделось.

– В случае вашего выигрыша… крайне маловероятного, честно вам признаюсь, брат наш Клаус откроет вам особое, тайное слово, которое и приведет вас к месту, где спрятана нужная книжица. Вы ведь заметили, что у нас все держится на тайных знаниях, символах и обрядах?

– Заметили! – ответил граф Г. гордо и за всех. – Мы согласны, сударь!

– Отлично! – барон потер руки в белых перчатках одну о другую. – Что ж, на какой символ или же комбинацию символов вы ставите? А может вам угодно сделать выбор между белым и черным, то есть между добром и злом?

– Мы ставим… мы ставим все на ноль! – ответствовал граф Г. недрогнувшим голосом.

При этих словах Морозявкин как-то зябко повел плечами, а Лесистратова поморщилась, однако барон весьма оживился.

– Ноль – в любой математической системе есть лишь символ тлена и пустоты, впрочем я был уверен что вы изберете именно его… Что ж, это ваше право! Эй, братья, вращайте барабан судьбы.

Несколько прислужников в фартуках и цепях осторожно повернули барабан, так что тот начал крутиться со скоростью, удивительной для столь массивного каменного диска. Барон самолично бросил на него многогранный алмаз, ограненный в форме, близкой к сферической, и этот бриллиантовый мяч заплясал между делений.

Морозявкин вытянув длинную шею смотрел на сей странный блеск, от которого зависела их судьба. Барон полуприкрыв веками глаза, наблюдал за происходящим с видимой скукой. Граф Г. и Лиза взялись за руки, как будто не желая расставаться и после того, как Вселенная сделает свой выбор. Несмотря на все свое самообладание, граф все же в решительный миг отвернулся от колеса, уже готовясь сказать «Адью» этому миру.

Однако же из состояния гордого ступора его вывел сдавленный вопль, который раздался из горла Черного барона. Заинтересованный граф повернул свою голову и соизволил посмотреть, что же выпало на рулетке судьбы. И надо ли пояснять любопытствующему читателю, что алмазный шар, будто направляемый чертовым копытом, улегся на нулевом делении.

– Это не может быть! – Барон глядел на бриллиант так, что глаза его чуть не вылезали из орбит, как видно желая испепелить его взглядом. – О Вельзевул, чем я прогневал тебя, ведь я всегда послушно исполнял твою волю! Почему ты отвернулся от меня?!

– Говорят, что новичкам везет на лошадиных бегах… должно быть и в рулетку так же, ведь ранее ты кроме как в карты был в азартных играх не замечен? – вопросил Морозявкин у графа на правах старого приятеля.

– Да понимаете ли вы, о чем толкуете! – бешенство барона казалось пересекло все границы. – Ведь лицо посвященное в высшую степень знания уже не подчиняется вероятности, но само управляет ею… и до сих пор мне это удавалось!