Георгий Метельский - Тайфун над пограничной заставой

— Чего ты не ешь? — невинным голосом спросила Гюрза, пододвигая тарелку с бараниной.

— Аппетит что-то пропал, — ответил я скованно и не спуская глаз с кобры.

— Глупенький, у нее ядовитых зубов во рту нету,— сказала Гюрза. — Дедушка выломал. Да и ручная она, видишь?

— Тебе б только в цирке выступать. По-моему, такого номера еще не было, чтоб змею как ожерелье носить.

Гюрза оживилась.

— Ты правду говоришь? — она вздохнула. — Не довелось ни разу в цирке побывать. Дедушка обещал в Москву свозить, да все некогда ему, бедненькому.

— Поехали со мной, — предложил я. — Через месяц.

Она покачала головой из стороны в сторону.

— Что ты. А кто дедушке помогать будет? Летом нам никак нельзя, потому что самая у нас работа летом.

Несмотря на неприятное соседство — я имею в виду, конечно, кобру — я все же отдал должное холодной баранине, вяленому винограду, а когда вскипела на плитке вода, то и зеленому чаю, который, подражая Гюрзе, пил из пиалы вприкуску.

— Самый вкусный чай в тунчане получается, — пояснила Гюрза, держа в руке медный кувшин. — Дедушка в Марах на базаре купил, только там тунчаны делают.

Тугие кольца кобры по-прежнему лежали у нее на плечах.

— Твоя кобра танцевать не умеет? — спросил я, понемногу осваиваясь с необычной обстановкой.

— Эта не умеет. У меня другая еще есть, только она уползла куда-то. Наверно, в поддувале спит.

— Ну и домик! — я нервно пожал плечами, но Гюрза не обратила на это никакого внимания.

— Ту я научила танцевать под музыку. Просвищу ей вальс «Дунайские волны», она и раскачивается в такт... Ой, дедушка идет!

Я тоже увидел через окно, как быстрой легкой походкой шел к дому сухой, поджарый старик в туркменской папахе, горбоносый и с подстриженной черной бородой с проседью. Войдя в дом и нисколько не удивившись присутствию незнакомого человека, он с ходу протянул мне аскетическую сильную руку.

— Здравствуйте, Виктор Михайлович! — он снял папаху.

Деда я видел впервые и, конечно, поинтересовался, откуда он знает мое имя.

— Граница, однако, — ответил старик многозначительно. — Змеи-то на месте? — он повернул к Гюрзе волосатую седую голову.

Вид у него был озабоченный, и он, сделав знак внучке, вышел с ней во двор, там несколько минут шептался о чем-то, а воротясь, снял со стены ружье.

— Вас, Виктор Михайлович, капитан, между прочим, хотят поскорее на заставе видеть. Гюрза вас проводит.

Он наскоро выпил четыре пиалы чаю без сахара, снова протянул мне костлявую загорелую до черноты руку, вскинул на плечо ружье и ушел все тем же деловым легким шагом.

— Куда это твой дедушка так торопится? — спросил я.

Гюрза неопределенно хмыкнула.

— На охоту...

Я не стал надоедать расспросами: мне показалось, что Гюрза чем-то встревожена, хотя и старается не обнаружить этого. Она осторожно сняла с себя кобру, но не отпустила ее на волю, а положила в плетеную корзину с крышкой. Можно было подумать, что она собирается взять змею с собой.

— Ну ладно, пошли помалу, — сказала Гюрза. — Я б тебя провожать не стала, когда б дедушка не наказал. Своих дел хватает.

— Ну и не ходи, — я немного обиделся на нее.

— Да, не ходи! Ты ж тут как дитя малое заплутаешься среди сопок. Потом ищи тебя...

Она нарочито вздохнула, посмотрела на меня лукаво, весело, так что от моей обиды не осталось и следа, и взяла корзину с коброй.

Однако уйти из дому нам не удалось. Сначала послышались тяжелые осторожные шаги, которые на секунду-другую затихли, словно тот, кому они принадлежали, раздумывал — входить или не входить, потом дверь резко распахнулась и в комнату ввалился высокий крупный мужчина лет сорока на вид, в берете и расстегнутой куртке, из-под которой виднелась полосатая тельняшка. Расклешенные матросские брюки, запачканные внизу желтой глиной, были не по росту их обладателя, несколько длинны для него, а пряжка ремня с якорем тускла, должно быть давно не чищена.

— Здорово, люди добрые, — пробасил вошедший.— Гостей принимаете или гоните прочь?

— Кто ж это гостей прочь гонит? — ответила вопросом Гюрза, не выражая голосом ни удовольствия, ни досады. — Проходите!

— Это можно...

Человек быстро и внимательно осмотрел комнату, покосился на закрытую дверь в помещение, где были змеи, и сел на табуретку, которая протестующе скрипнула под его массивным телом.

— А где ж папаша? Или вы тут на пару прописаны?

— Папаша в город уехал, — ответила Гюрза, делая мне незаметный знак глазами. — Завтра обещался быть.