Йен ПИРС - Гибель и возрождение

Флавия выждала паузу. Почему она ему не верит? Он сидел, спокойно сложив руки на коленях, так, словно отсиживал длинную церковную службу. В его поведении не было ничего подозрительного, но она абсолютно точно знала, что он утаил от нее нечто существенное.

– А скажите, отец, кто предложил Менцису отреставрировать Караваджо?

– Он сам и предложил, – ответил старик. – Мы ничего не платим ему. Собственно, поэтому мы и приняли его предложение.

– Он работает совершенно бесплатно?

– Да. По-моему, он получил грант на эту работу от какой-то американской благотворительной организации. Мы оплачиваем только кисти и краски, хотя и это составляет значительную сумму.

– Вы не находите ничего необычного в его предложении?

– Трудно сказать. Он сказал, что хочет привести картину в порядок и готов сделать это безвозмездно. Кто мы такие, чтобы сомневаться в чистоте его помыслов?

Флавия поблагодарила отца Жана за беседу и отпустила. Потом повернулась к Альберто:

– Ну?

– Ты думаешь, один из этих сумасшедших монахов проломил другому башку?

– Да ничего такого я не думаю, – лениво возразила она, раздумывая, насколько позволительно в монастыре закурить. – Просто пытаюсь разобраться. Я никогда не делаю скоропалительных выводов, даже в отношении священников. А мой скептический взгляд объясняется тем, что наша беседа была абсолютно бесполезной.

– Ладно. Ну что, пригласим теперь синьору Грациани? А потом прервемся на обед.

Они сошлись во мнении, что настоящие профессионалы всегда обедают рано.

Синьора Грациани ворвалась в комнату и в сильном волнении уселась на стул. Флавия с удовлетворением оглядела ее. Такая не станет ничего скрывать, подумала она. Ее показания представляли особую ценность по трем причинам: она питала нежные чувства к украденной «Мадонне», первой обнаружила пострадавшего и имела в распоряжении ключи от церкви.

Синьора Грациани сообщила, что только начала уборку, когда увидела лежащим в луже крови отца Ксавье. Она закричала. Больше потрясенной женщине было нечего добавить, и она надолго умолкла.

Флавия спросила, что она делала вчера вечером и сегодня утром. Синьора ответила, что все время была дома, не видела и не слышала ничего подозрительного. Вместе с ней живут ее дочка и внучка – с тех пор как этот мерзавец, ее бывший муж, бросил их на произвол судьбы, убежав с какой-то шлюхой. Господь, может, и простит его, но она, синьора Грациани, – никогда. «Клянусь вам».

– Пожалуйста, помните, синьора, что для нас любая мелочь может представлять огромную важность.

Женщина покачала головой. Утром она пришла в церковь, набрала ведро воды и двинулась по проходу между скамьями, собираясь закрыть дверь, когда увидела…

– Какую дверь вы собирались закрыть?

– Главного входа. Она была слегка приоткрыта – разве вы не заметили? Я заперла ее и тут увидела…

– Боже, – прошептала Флавия. У нее перехватило дыхание. – Спасибо, отлично, – торопливо поблагодарила она. – На сегодня, я думаю, достаточно. Большое спасибо, синьора.

– Может быть, вам известно что-то еще? – впервые за все время подал голос Альберто. – Думаю, известно. Скажите нам, синьора? Вы знаете, от чьей руки пострадал отец Ксавье?

Женщина снова кивнула.

– Да, я знаю, – сказала она.

Передние ножки стула со стуком опустились на пол, и Альберто навалился на стол.

– Ну?

– Это сделала она.

Альберто отпрянул, решив, что синьора Грациани имеет в виду Флавию.

– Простите?!

– Моя госпожа. Это сделала она.

– Ах…

– Она сурово наказывает грешников, но милостива и добра к тем, кто искупил свои грехи. Отец Ксавье был скверным человеком, он отвернулся от нее. И понес наказание.

– Ну…

– Он перестал пускать людей, которые любили ее и просили ее о помощи. И еще он хотел обидеть мою госпожу.

– Минуточку, – сказала Флавия, которая наконец поняла, о чем идет речь. – Вы имеете в виду картину?

Синьора Грациани растерянно посмотрела на нее.

– Конечно. – Она удивленно пожала плечами.

– Вы считаете, что отец Ксавье пострадал от картины?

– Моя госпожа наказала его, – строго сказала женщина. – Человек без веры не может служить Господу.

– Да, верно. Большое вам спасибо, – кивнул Альберто. – Вы нам очень помогли. Спасибо, что не пожалели времени и согласились побеседовать с нами.

– Вам нужно заявление в письменном виде? – поинтересовалась синьора Грациани.

– Не сейчас. Может быть, через день-другой, – ответил Альберто, открывая перед ней дверь.