Йен Пирс - Загадка Рафаэля

— Тут вы правы. Но все равно — симпатичное вышло бы примечание к статье о «Елизавете». Ну разве не чудесно, что Бирнесу мог достаться не настоящий Рафаэль? Мысль об этом веселила меня на протяжении нескольких недель.

Разговор привел Аргайла в хорошее настроение, и он легко шагал по мокрому блестящему тротуару, ловко уворачиваясь от фонтанов брызг, летевших из-под колес автобусов и автомобилей, которые с трудом преодолевали глубокие лужи, образовавшиеся из-за закупорки дренажных стоков. Жизнерадостное настроение изменило его в лучшую сторону, хотя и грозило перерасти в самодовольство. В любом случае он был не таким уж недотепой, как показалось Флавии вначале.

Молодой человек раскрыл огромный черный зонт, каким пользуются профессиональные пешеходы, и предложил спутнице руку.

Флавия не раздумывая оперлась на предложенный локоть. Никто из ее знакомых не был способен на такие галантные жесты. Она помнила, как их руки незаметно обвивали ее талию, как они соблюдали холодную дистанцию — таким образом ее последний друг выражал свое недовольство. Но Аргайл, как истинный джентльмен, предоставил ей свободу выбора — при желании Флавия могла сделать вид, что не заметила предложенной руки. Необыкновенно старомодно, но очень мило и кстати: так было проще держаться ближе друг к другу, оставаясь под укрытием зонта.

— Я подумал: может, нам пойти в тайский ресторан? — сказал он. — В Риме хорошая еда, но мне все время недоставало остроты.

Флавия промолчала и, по правде, едва слушала Аргайла, пока он продолжал болтать о разных несущественных мелочах. В ресторане она рассеянно кивнула, когда Аргайл спросил, будет ли она пить, и кивнула еще раз, когда он предложил взять саке, хотя и не знала, что это такое. Потом все же заставила себя просмотреть меню и сделать заказ.

— А почему вас так радует мысль о возможной ошибке? По-моему, это ужасно, и, между прочим, итальянское правительство заплатило за картину огромные деньги, — сказала Флавия, когда официант принес бутылку в сосуде с горячей водой и удалился.

Она вдруг поняла, что впервые задала Аргайлу вопрос, ответ на который ее по-настоящему волновал.

— Последний раз платили вы, так что сегодня обед за мой счет, — произнес Аргайл, словно не заметив ее вопроса. — Пусть это хоть как-то компенсирует мою несостоятельность в Риме. Не беспокойтесь, я гуляю на деньги сэра Эдварда Бирнеса, вчера получил первый чек. Что же касается Рафаэля, то только представьте, сколько издательств сейчас бьются за право первыми выпустить книгу о новом Рафаэле. Сколько людей сколотили состояние, напечатав о нем статьи в газетах и журналах! А теперь подумайте, какими дураками будут они выглядеть, выяснив, что потратили столько восторженных слов восхищаясь подделкой! Вы замужем?

— Нет.

Флавия поставила стаканчик из-под саке на стол. Напиток был теплым и почти безвкусным. Она подлила себе еще и сделала глоток. Очевидно, его подают теплым, чтобы поднять градусы, которых явно недостает.

— Вы кому-нибудь рассказывали о своих догадках? — спросила она.

— Ни одной душе. Урок пошел мне впрок.

— Послушайте, я знаю, что вас это огорчит, но Рафаэль в Национальном музее не может быть подделкой. Историки-искусствоведы тщательно изучили его и написали о нем множество научных статей. Все до единого признали его настоящим. Разумеется, иногда люди ошибаются, но не все же сразу. Вы не можете противопоставить фрагмент письма женщины, целиком поглощенной любовными похождениями мужа, единодушному мнению искусствоведов.

— А почему нет? Вы же сами говорите: людям свойственно ошибаться, иногда очень сильно. Значительная часть истории искусства посвящена поиску чужих ошибок и умножению своих. В любой галерее полно работ с подписями «копия Веласкеса», «неизвестный художник из окружения Тициана». А ведь многие годы эти работы считали принадлежащими кисти самих мастеров. У вас есть приятель?

Флавия снова наполнила стакан.

— Нет. Но как вы докажете свою правоту? Если все уже уверились в том, что это настоящий Рафаэль, вам будет чрезвычайно трудно переубедить их. Когда людям говорят, что картина настоящая, они так ее и воспринимают. Кроме того, вы можете ввязаться в опасную игру. Ведь не думаете же вы, что это абсолютная фальшивка?

— Не знаю, — печально ответил Аргайл, пытаясь подхватить рис бамбуковыми палочками. — Возможно, я принимаю желаемое за действительное. Мне нравилось фантазировать, как я найду письмо, полностью опровергающее подлинность картины. Воображал, какая поднимется шумиха. «Новый взгляд на „Елизавету Рафаэля“. Небольшая статья, которая взорвет общество. Историки-искусствоведы в отчаянии выбрасываются из окон и стреляются, запершись в своих комнатах. Красные от стыда лица в правительстве. „Деньги налогоплательщиков спущены в трубу“. Я уже представлял газетные заголовки. Снимаете квартиру? А кошка у вас есть?