Йен Пирс - Последний суд

— О, да? — с живостью откликнулась она.

— Угу, — буркнул мужчина. Предмет не казался ему настолько интересным, чтобы обсуждать его подробнее.

Флавия медленно тянула пиво, вкус которого она нашла необычным, если не сказать хуже, и мысленно призывала Аргайла поторопиться.

— Мы приехали навестить друга, — сказала она.

— А-а, — заинтересованно ответил мужчина и вопросительно посмотрел на нее.

— Во всяком случае, мы надеемся найти его здесь. Джонатан, мой друг, познакомился с ним много лет назад, и с тех пор они больше не виделись. И вот мы решили его навестить. Наш приезд будет для него сюрпризом.

Бармен не одобрял подобных сюрпризов и промолчал.

— Может быть, вы его знаете, — робко закинула удочку Флавия.

Она подумала, что это вполне вероятно — в деревнях обычно все знают друг друга.

— Его зовут Ричардс, — добавила она.

— Генри Ричардс?

— Да.

— Доктор Ричардс?

— Возможно.

— Из Турвиль-Мэнор-фарм?

— Да, — подтвердила Флавия, загораясь надеждой. — Это он.

— Умер, — объявил бармен таким тоном, каким судьи произносят: «Приговор окончательный и обжалованию не подлежит».

— О нет, — взмолилась Флавия. — Вы уверены?

— Сам нес гроб на похоронах.

— О, как ужасно. Бедный, бедный. А что с ним случилось?

— Умер.

Огорчение Флавии было таким неподдельным, что бармен не смог оставить ее наедине с горем, как бы сильно ему ни хотелось полировать свои стаканы.

— Странно, что вы его знали.

— Почему? Что в этом странного?

— Ну, он умер… сейчас, когда это было? Двенадцать лет назад. Он кто вам — друг семьи?

— В некотором роде, — пробормотала Флавия, теряя к разговору интерес.

— А жена его еще жива. Вы могли бы заглянуть к ней. Только она странная. Насколько мне известно, у нее редко бывают гости.

— А что значит — странная?

Бармен пожал плечами, отложил свое полотенце и направился к посетительнице. Чтобы удержать его, Флавия предложила выпить с ней за компанию.

— Она у нас отшельница, — объяснил он, — никуда не выходит. Она приятная леди, но инвалид. Так и не оправилась после смерти мужа. Они были очень преданы друг другу.

— Как жаль, что я не знала. Они долго прожили вместе?

— Долго, но она, конечно, намного моложе его.

— О-о.

— Говорят, они познакомились в госпитале. Если мне не изменяет память, они поженились сразу после войны.

— Наверное, она выхаживала его?

— Она? Что вы, это он лечил ее — во всяком случае, мне так говорили. Она была очень красивая. Уж не знаю, что с ней случилось, но ее всегда мучили страшные боли. Конечно, с годами это сказалось на внешности.

— Ее муж служил в войсках? Во время войны?

Вопрос был задан для проформы: она уже поняла, что их надежды на этот визит не оправдались. Ричардс, единственная зацепка, которая у них оставалась, умер. И с этим уже ничего не поделаешь. Разумеется, они навестят его жену. Но если Ричардс и знал что-то о Гартунге, все свои тайны он унес в могилу.

— Доктор Ричардс? Он никогда не служил. С чего вы взяли?

— Мне так казалось.

— О нет, мисс. Может, мы говорим о разных людях? Наш Ричардс был доктором. Хирургам… как же это называется… ну, тот, кто делает людей обратно такими, как они были раньше.

Они долго перебирали разные варианты, пока наконец не нашли нужное слово.

— Пластический хирург? — спросила Флавия после того, как были перечислены все остальные направления хирургии.

— Точно. Он работал с обожженными людьми после войны. Ну, понимаете, с солдатами. В общем, с ранеными.

— Вы уверены?

— О да. Это я помню очень хорошо.

— И сколько же ему было лет?

— Когда он умер? О, он уже был стар. Большую часть жизни он провел холостяком. Мы все так удивились, когда он женился на ней. Порадовались за него, конечно, но и удивились.

Пока Флавия пересказывала Аргайлу свою беседу с барменом, их обед остыл, что было особенно неприятно, учитывая его баснословную стоимость.

— Ну не могли же мы так ошибиться? — сказал Аргайл, сгребая вилкой еду на тарелке. — Этот человек точно знает, что у них не было детей?

— Абсолютно. Когда он наконец разговорился, выяснилось, что он досконально знает биографии всех жителей на тридцать миль вокруг. Ошибки быть не может: Ричардс был пионером пластической хирургии. Во время войны он организовал специализированную клинику в Уэльсе, где работал с ожоговыми больными. В то время ему было уже за сорок. После войны он женился на этой женщине, первым браком. Детей у них не было.