Йен Пирс - Последний суд

Когда он поднялся на пятый этаж центра Помпиду, его сомнения усилились. Он никогда не любил этот центр: грязные окна и облупившаяся краска вызывали у него отвращение. Дома, построенные в классическом стиле, ветхость не портит; напротив, она придает им некоторый шарм. Но здания в стиле хай-тек должны содержаться в идеальном состоянии, иначе они производят жалкое, если не сказать, ужасающее впечатление [5].

Библиотека была еще хуже и напоминала интеллектуальный фаст-фуд — этакий храм торговли, где вместо одежды и еды выбрасывали в продажу информацию. Чего изволите: Сократ или Шанель, Аристотель или Астерикс.

«До чего я дошел, — подумал он, направляясь к свободному пластмассовому шкафчику с картотекой. — Я стал хуже своего дедушки. Что со мной дальше-то будет, если так пойдет?»

Его примирило с Бобуром только то, что он нашел здесь интересовавшую его информацию. Постаравшись отвлечься от окружающей обстановки, Аргайл сосредоточился на том, ради чего пришел. Руксель, сказал он себе. Читай и проваливай отсюда. Он начал читать подборку, посвященную Жану-Ксавье-Мари Рукселю. Имя указывало на то, что его родители были набожными католиками.

Родился в 1919-м, сообщал французский справочник «Кто есть кто», — значит, сейчас ему семьдесят четыре. Уже не птенец. Так, хобби: теннис, коллекционирование средневековых рукописей, отдых с семьей, поэзия, разведение уток. Хорошо сохранившийся, разносторонний мужчина. Адреса проживания: дом 19 на бульваре де ла Сассэ, Нюильи-сюр-Сен и замок Жонкийе в Нормандии. О-о, богатый, хорошо сохранившийся, разносторонний мужчина. В 1945-м женился на Жанне Мари де ла Ричмонд-Мапенс. «Ага, — отметил про себя Джонатан, — женился на дочке аристократа и затесался в высший свет. Держу пари, сразу после этого он пошел в гору». Имеет дочь 1945 года рождения — «быстрая работа». Жена умерла в 1950-м, дочь — в 1963-м. В 1944-м, в середине войны, окончил политехническую школу. Действительный член французской нефтяной компании «Элф-Аквитан». Председатель Северного банка. Член правления фондовой биржи братьев Аксмунд, компании «Финансовые операции на Среднем Востоке», страховой компании Тулузы и т. д. и т. п. Он был связан с бесчисленным количеством организаций, многие из которых по-прежнему возглавлял.

С 1958 по 1977-й — депутат Ассамблеи. 1967 год — министр внутренних дел. «Высоко взлетел», — удивился Джонатан. Но с политикой у него не задалось — это был его единственный пост в правительстве. 1945-й — крест за участие в войне. Герой войны — интересно, как он умудрился стать им во Франции. Должно быть, присоединился к Сопротивлению. В 1945 году участвовал в суде над военными преступниками. 1947 год — орден Почетного легиона. Несколько лет после наступления мира занимался частной практикой, затем ударился в бизнес и политику. Далее шел длинный список клубов, публикаций, работ, наград. Все как полагается. Образцовый гражданин. Одалживает музеям картины из личной коллекции.

«Думаю, последний опыт отобьет у него к этому охоту», — заметил про себя Джонатан.

Остальные факты добавляли к портрету новые краски, однако значимой информации не несли. У Аргайла сложилось впечатление, что Руксель менее всего преуспел в политике. Он пользовался популярностью у коллег, но чем-то не угодил де Голлю. Его взяли в правительство на испытательный срок продолжительностью в полтора года, после чего распрощались с ним и более никогда к работе не привлекали. Хотя, возможно, ему самому не понравилось работать в верхах, или мало платили, или он предпочитал руководить, оставаясь в тени. Как бы там ни было, всю жизнь он перебивался случайной работой — член комитета там, советник правления тут, но всегда рядом с начальством. Один из тех великих замечательных людей, которые появляются время от времени в каждой стране и которые со скромно опущенными глазами твердо берут в свои холеные наманикюренные ручки бразды правления обществом. Эти люди процветают, повсюду творя добро; читая между строк, Аргайл понял, что Руксель происходил отнюдь не из состоятельной семьи — свое богатство он нажил сам.

«Я несправедлив к нему, — думал Аргайл, покидая библиотеку. — Я просто завидую — ведь меня никогда не призовут сделать что-нибудь важное на пользу общества. А может быть, на меня так подействовала атмосфера библиотеки».

Погруженный в такие мысли, он быстро шагал по улице Французских буржуа на встречу с секретаршей Рукселя. Он представил себе говорливую старую деву, которая научилась отвечать на письма, но абсолютно не разбирается в жизни. Это же надо — не знать, ограбили твоего хозяина или нет! Такую можно целый вечер обхаживать, быть галантным, интересным и обаятельным, но так ничего путного от нее и не добиться. Если бы он мог, то отменил бы встречу с секретаршей и попытался добиться аудиенции у самого Рукселя. Но теперь уж деваться некуда, угрюмо подумал он, заворачивая за угол и попадая наконец в «Пляс де Вог».