Эллис Питерс - Сокровенное таинство

— Неужто он полностью разрушен? — нахмурясь, спросил Радульфус.

— Увы, полностью. Может быть, со временем на его месте и поднимется новая обитель, кто знает. Но от старого монастыря остался один пепел.

— Расскажи все, что тебе известно, — тяжело вздохнув, попросил Радульфус. — Слава Господу, что мы пока живем здесь мирно, вдалеке от этих страшных потрясений.

Брат Хумилис сложил руки на коленях и устремил на аббата взгляд глубоко посаженных глаз.

Интересно, подумал Кадфаэль, глядя на осунувшееся скорбное лицо приезжего, какое имя он носил в миру? Наверное, гордое и звучное. Отчего же при постриге он выбрал для себя имя Хумилис, что в переводе с латыни значит «униженный»? На тонзуре монаха виднелся бледный шрам — след давно зажившей раны. Рубец от удара клинком, безошибочно определил Кадфаэль, причем не мечом, какой носят христианские рыцари, а изогнутым клинком — саблей, что в ходу у сарацин. Кадфаэля не слишком удивило это открытие. Теперь понятно, где приобрел Хумилис свой некогда бронзовый загар.

— Точной даты я не припомню, — начал Хумилис свой рассказ, — но ближе к концу июля императрица со своим войском вступила в Винчестер и заняла королевский дворец у западных ворот. Оттуда она отправила гонца к епископу Генри с повелением явиться к ней, но тот, по слухам, прислал ответ, в котором выражал покорность, но заверял, что вынужден повременить; какой уж предлог он придумал — не знаю. Повременил епископ изрядно и, судя по тому, что случилось потом, не терял времени зря. К тому моменту, когда терпение у императрицы лопнуло и она двинула на него войско, епископ успел надежно укрепить свой новый замок Уолвеси на юго-восточной окраине города и чувствовал себя в безопасности за крепкими стенами. К тому же в городе поговаривали, что королева со своими фламандскими наемниками спешит ему на выручку. Так это или нет — не ведаю, но у него самого в замке был сильный гарнизон, в достатке обеспеченный оружием и припасами. Прости, отец аббат, — мягко обратился Хумилис к Радульфусу, — что я столько говорю о делах военных. Тебе, должно быть, неприятны такие речи, но я слишком долго носил оружие, а человеку не дано напрочь забыть то, что составляло его жизнь.

— Боже упаси, — отозвался Радульфус, — чтобы человек забывал, что он делал, исполняя свой долг, с верою в сердце. В войске ли или в обители — все мы служим Всевышнему и нашей Англии. На это нельзя закрывать глаза, иначе трудно принести пользу кому бы то ни было. Продолжай, брат. Кто же нанес первый удар? Ведь не так давно они были союзниками.

— Начала военные действия императрица. Узнав о том, что епископ укрепился в замке, она немедля приказала своим людям окружить Уолвеси. Они использовали для осады все, что только можно, а начали с того, что снесли поблизости все дома, лавки и мастерские, чтобы расчистить пространство и подтащить поближе тараны и катапульты. Но в распоряжении епископа имелся многочисленный гарнизон, да и стены у замка прочные, совсем новые. Как я слышал, он начал возводить эти укрепления лет десять тому назад. Однако метательные машины сильно им досаждали, вот его люди и пустили в ход зажигательные стрелы. Начался пожар, и большая часть города выгорела — и женский монастырь, и церкви, и лавки. Огонь не натворил бы такой беды, да это лето, как на грех, выдалось такое жаркое и сухое…

— И Хайд Мид поэтому сгорел? — со вздохом спросил аббат.

— Да, наша обитель тоже заполыхала от зажигательной стрелы, и я не знаю, с чьей стороны она прилетела. К тому времени битва шла уже и за городскими стенами, и солдаты, как водится, грабили всех подряд. Мы боролись с огнем до последней возможности, но некому было прийти нам на помощь, а жар был такой свирепый, что мы не могли с ним совладать. Тогда приор велел нам покинуть обитель, и мы ушли. Увы, не все, — мрачно добавил Хумилис, — не обошлось без жертв.

Да, подумал Кадфаэль, внимательно слушавший Хумилиса, в таких случаях никогда не обходится без жертв, а ими, как правило, становятся самые беспомощные и ни в чем не повинные.

Хумилис замолчал. Некоторое время Радульфус тоже сидел молча, насупив брови и крепко сжав сцепленные пальцы.

— Но раз приор прислал письмо, значит, он остался жив, — промолвил наконец аббат. — Где же он теперь?

— Отец приор в безопасности, в маноре своего родича, в нескольких милях от Винчестера. Он приказал нам покинуть монастырь и отправиться в путь в поисках убежища. Я попросил его дозволения взять с собой брата Фиделиса и поселиться в Шрусбери. Теперь мы добрались сюда и полагаемся на твою милость.