Клайв Касслер - Гонка

Белл покачал головой.

— Она хочет только летать.

— Я дал ей такую возможность, а она обратила ее против меня. Она заслуживает смерти, — прошептал Фрост.

— Ты умираешь с ненавистью на устах.

Исаак Белл испытал огромное облегчение, увидев сидящего под дождем Уолта. Техасец держался за голову.

— У меня в котелке словно играет Джон Филип Суза [26] Американский композитор и дирижер духовых оркестров, автор знаменитого марша «The Stars and Stripes Forever», ставшего национальным маршем США. на своей каллиопе.

Белл помог ему сесть в «роллс-ройс» и отвез к эстакаде; на каждом ухабе Уолт чертыхался. Механики починили шасси «Орла». Удобно устроив Уолта в поезде, Белл поднялся в воздух и полетел во Фресно, на последний ночлег перед Сан-Франциско. Желтая машина Джозефины и красная Джо Мадда были привязаны на грязном поле в пятидесяти ярдах друг от друга. Джо Мадд, опираясь на костыли, шутил с механиками, трудившимися над его шасси.

— Жесткая посадка? — спросил Белл.

Мадд пожал плечами.

— Всего лишь подвернул ногу. Машина в порядке. В основном.

— Где Джозефина?

— Они с Уайтвеем в ярмарочной гостинице. На вашем месте я бы держался подальше.

— А что случилось?

— Буря.

Белл подозвал механиков-детективов Джозефины, которые подавали инструменты Марко Селеру; тот качал головой, осматривая ее мотор.

— Не спускайте глаз с Селера. И не подпускайте его к машине Джо Мадда.

— А если он сбежит? — спросил Дэшвуд.

— Не сбежит. Марко никуда не денется, пока у Джозефины есть возможность выиграть гонку.

Белл пошел в гостиницу. Уайтвей снял весь второй этаж двухэтажного здания. Услышав, как орет издатель, Белл стал подниматься быстрее. Громко постучав, он вошел. Уайтвей стоял над Джозефиной, которая свернулась клубком в кресле и смотрела на ковер.

Уайтвей увидел Белла и, вместо того чтобы спросить, что с Фростом, закричал:

— Приведите ее в чувство. Может, к вам она прислушается.

— В чем дело?

— Моя жена отказывается заканчивать гонку.

— Почему?

— Мне она не говорит. Может, вам скажет. Где мой поезд?

Только что подошел.

— Я встречу окончание гонки в Сан-Франциско.

— Где Марион?

— Уехала вперед со своими камерами, — ответил Уайтвей. Он перешел на хриплый театральный шепот, который Джозефина могла бы услышать и из соседнего округа, и взмолился: — Попробуйте вернуть ей разум — она отказывается от шанса всей жизни.

Белл молча кивнул.

Выходя, Уайтвей словно впервые увидел Белла.

— Вы будто сразились с малого.

— Видели бы вы того парня.

— Налейте себе виски.

— Непременно, — заверил Исаак Белл.

— Вам налить? — спросил Белл у Джозефины.

— Нет.

Белл налил стаканчик, выпил, налил снова и выпил, на этот раз не торопясь.

— Джозефина, что вы сказали, когда Марко предложил поехать с ним в Северную Африку?

Она оторвала взгляд от ковра и посмотрела на него округлившимися глазами.

— Откуда вы знаете?

— Такое же предложение он сделал Гарри Фросту.

— Гарри? Почему?

— Марко хотел, чтобы Фрост убил вашего нового мужа.

Глаза Джозефины помертвели.

— Марко еще хуже Гарри, — прошептала она.

— Я бы сказал, что они идут голова в голову. Что вы ему ответили, Джозефина?

— Я сказала — нет.

Внимательно глядя на нее, Белл сказал:

— Ручаюсь, Марко думает, что, став богатой вдовой, вы передумаете.

— Никогда… Престон в опасности?

— Гарри Фрост мертв.

— Слава богу… Думаете, Марко хватит решимости убить Престона без помощи Гарри?

Не отвечая на ее вопрос, Белл сказал:

— Я знаю, почему вы прекращаете участие в гонке.

— Вы не можете знать.

— Вы отказываетесь потому, что Марко Селер, переодетый Дмитрием Платовым, вывел из строя остальные машины.

Она отвела взгляд.

— Я удивлялась, — прошептала она. — И не просто удивлялась — подозревала. Но не остановила его. Проигрыш станет моим наказанием. Я вела себя ужасно.

— Потому что не остановили его или потому что вместе с Марко хотели обвинить Гарри в убийстве?

— Гарри и это вам сказал?

Белл улыбнулся.

— Нет, такой вывод я сделал сам.

— Оглядываясь назад, я вижу, что это был гнусный план. Я и тогда это знала, но Гарри стоило снова запереть в камере.

— Почему вы позволили Марко уговорить вас выйти за Уайтвея?

— Я слишком устала, чтобы спорить. Я просто хотела выиграть гонку…

— Может, вы считали, что, если можно аннулировать один брак, можно и другой?