Александр Прилепский - Последнее дело «ВАЛЕТОВ»

— Налим! — хохотнул мордастый толстяк, судя по наружности и одежде из охотнорядских торговцев. — Вы, сударь мой, видать в лошадях как свинья в апельсинах разбираетесь. Налиму здесь и делать нечего, так для компании, на приз записали. А играть надо с умом! На кой ляд мне ихний тотализатор, когда у Карлушки Гехта можно было рубль к пяти поставить!

Лавровский понял, что речь идет об одном из букмекеров, которые появились в последнее время возле бегов. Возле, потому, что на самом ипподроме незаконная игра решительно пресекалась служащими Московского Императорского общества любителей конского бега — тут же вызывалась полиция, составлялся протокол. Отвечающий за порядок старший член общества Николай Сергеевич Пейч зорко следил за тем, чтобы билетёры не пропускали лиц, уличенных в букмекерстве. Но им и за пределами ипподрома клиентов хватало. Одни хотели сэкономить на входной плате, другие не желали, чтобы знакомые видели их у касс тотализатора. Некоторых привлекало, что заранее известно, сколько получишь, в случае если «твоя» лошадь придёт первой. Кое-кто наивно полагал, что играть у букмекеров выгоднее, чем в тотализаторе.

Карла Карловича Гехта Лавровский знал. Этот хитрый, пронырливый немец числился представителем торговой рижской фирмы, поставляющей в Москву ревельскую кильку, балтийскую сельдь, лососину. Но с жадностью хватался за всё, что приносило хоть какую-нибудь прибыль. Сообразив, что на бегах можно недурно заработать, он быстро познакомился с нужными людьми на конюшнях и теперь, накануне и в дни бегов, безвылазно сидел в трактире «Перепутье» — принимал ставки, расплачивался с выигравшими.

Нужно отдать Гехту должное — считать и рассчитывать он умел. От своего давнего «агента» полового Кузьмы Лавровский слышал, что по ставкам, принимаемым Карлом Карловичем, почти безошибочно, можно угадать какая будет выдача в тотализаторе. Так, в прошлое воскресенье, когда бежала прошлогодняя победительница долгоруковского приза Зима, Гехт принимал на неё ставки из расчета один к двум. Зима пришла первой. Поставившие на неё в тотализаторе, получили, как и игравшие у букмекера, по два рубля за рубль.

Вспомнив всё это, Алексей сильно усомнился в словах охотнорядца о немыслимо выгодной ставке на Полкана. Ясное дело — врёт, желая покрасоваться перед другими игроками своей удачливостью.

Но через несколько минут Алексей встретился с хозяином ресторана «Эльдорадо» Скалкиным, известным любителем крупной игры. Довольно потирая руки, тот похвастался:

— А я двести рубликов на Полкана поставил. Один к пяти.

— У Гехта? — поинтересовался Лавровский.

— Ну, вот ещё! Буду я с этим немчурой связываться. У Михая — цыгана. Он у меня в ресторане каждый вечер бывает.

Выходец из Трансильвании Михай Фэгэраш ещё несколько лет назад считался одним из самых модных исполнителей цыганских песен и «жестоких» романсов. Потом потерял голос и стал зарабатывать на жизнь как барышник и букмекер.

Вскоре выяснилось, что Скалкин далеко не единственный из крупных игроков, поставивших на Полкана один к пяти у букмекеров Карлушки Гехта, Михая — цыгана, Митьки — наездника… Получая в кассе на свои двадцать рублёвых билетов 23 рубля, Алексей мысленно обматерил себя за то, что не последовал их примеру.

Два последних, довольно неинтересных заезда Лавровский смотреть не стал. Надо было срочно сдавать в номер отчёт о розыгрыше Большого Императорского приза. Но на всякий случай, решил оставить вместо себя надёжного человека.

— В редакцию поедем, Алексей Васильевич? — спросил извозчик Семён Гирин, ожидавший его у главного подъезда беговой беседки.

С Семёном они познакомились в прошлом году, когда искали хипесниц. Точнее познакомился с ним Малинин. Он и порекомендовал его Алексею — тому для выполнения одного важного задания, полученного от редактора «Московского листка» Пастухова, на несколько дней потребовался извозчик с резвой лошадью и хорошей пролёткой. С тех пор Семён и стал постоянным, можно сказать личным извозчикам Лавровского. Готов был день и ночь носиться с ним по Москве. Ему было это и интересно и выгодно: то за собранные для газеты сведения гонорар перепадёт, то Алексей поможет выпутаться из неприятностей с полицией, то достанет контрамарку на бега и лошадку подскажет.

— Нет, Семён, — ответил Лавровский. — В редакцию меня пусть кто-нибудь другой подбросит. А ты потом подъедешь. Пока побудь здесь, запиши, кто выиграет последние заезды. Записная книжка-то с собой?