Татьяна Сахарова: Добрая фея с острыми зубками

Далее Паливодов принимает решение на какое-то время оставить жертву в покое, надеясь, что через пару недель Анна вновь утратит бдительность. А сам тем временем взялся за архивы. Поскольку в роддоме пропускной режим намного строже, начал он с дома малютки. К подготовке подошел основательно. На стройке раздобыл у забулдыги грязную робу и убедил вахтершу детского учреждения, что пришел по какому-то ремонтному делу. Пожилая медичка документов не спрашивала. И спокойно пропустила внутрь мужчину с большой канистрой в руках. В тот момент, когда сотрудники дома малютки почуяли запах дыма, просачивавшийся из подвала, «работяга» уже ехал на троллейбусе к себе домой.

Впоследствии он собирался проделать тот же трюк и в роддоме. Но сначала следовало нейтрализовать сестрицу. Ему не давало покоя, что та в любую секунду может встретиться с Паливодовым-старшим, и тогда все его титанические усилия окажутся тщетными. При этом парню даже не приходило в голову, что брату-депутату, может быть, тоже прекрасно известно о подмене новорожденных. Но и здесь сказался помутившийся рассудок. Верещагина Николай лично никогда ни видел, а сестрица — вот она, вся как на ладони, жива-живехонька, джип ее побери… И суется везде, гадина, и внешность меняет по несколько раз в неделю. Чувствует, видать, что смерть уже по пятам ходит.

И опять-таки случился облом. В загородном коттедже Анны его как будто бы поджидали. Не успел Николай влезть в распахнутое окошко, как три боевые девицы профессионально заломили ему руки и обыскали. Хорошо хоть догадался не брать с собой газовый пистолет, понадеявшись на подручные средства. Например, в случае с Киселевой он обошелся поясом от ее же халата.

Больше всего Николай опасался, что Анна каким-то неведомым образом признает в ночном визитере брата. Как знать, может, ей уже приходилось видеть его фотографии. Но, к счастью, этого не произошло. Девки во главе с сестрицей — Николай не знал, что перед ним не Анна, а ее двойник Марина, — почти поверили россказням наркомана и стали названивать его сестре по линии Паливодова.

Когда с ней удалось связаться, Анжела приехала и умолила девиц отпустить непутевого брата. Когда они возвращались в город, Николай улизнул из ее «Мерседеса» на автозаправке. Ложиться в закрытую больницу на принудительное лечение от наркомании ему совсем не хотелось.

Здесь бы юному негодяю как следует пораскинуть мозгами: родная сестра не знает его в лицо и не знает его фамилию. А что она вообще знает? Действительно ли ей известно про подмену детей? Но больное сознание, как известно, хоть и изворотливо, но, увы, редко бывает логичным. После неудачи в коттедже слепая ненависть накрывает Николая с головой. Анна непременно должна умереть! Но как это осуществить?

Не желая попасть в лечебницу, он перебирается жить на квартиру к приятелю. У него еще прилично денег, оставшихся после продажи джипа, и поэтому дружок принимает его на постой с распростертыми объятиями. Хозяин временного убежища — тихий наркоман со стажем, изредка подрабатывающий частным извозом на доисторических «Жигулях». Николай, который уже засветил свою репу и по этой причине не мог открыто пасти сестру, дает тому двести баксов, мобильный телефон и посылает следить за Анной.

Незадачливый приятель потерял объект в пробке в первый же вечер. Девица укатила куда-то из ресторана «Жемчужина» с незнакомцем в зеленом «Форде». Но зато на следующее утро наркоше повезло больше. Он проводил «Мазду» до роддома и тут же перезвонил другу. Николай совсем обезумел. Сестра снова приехала в архив ворошить прошлое.

Парню понадобилось не более пятнадцати минут, чтобы добраться на такси до роддома и проникнуть в здание по уже отработанной схеме.

Вообще-то он не ожидал увидеть в архиве брата-депутата. Но его жизнь, равно как и жизнь сестрицы, не волновала убийцу. Окажись в подвале целый детский садик ребятни, это бы ничего не изменило. Сестра просто обязана умереть, а вместе с ней навсегда сгинут в пламени треклятые архивные записи…

Увы, все изложенные выше показания Николая Паливодова так и остались неофициальными. Суду они представлены не были, а сам судебный процесс скорее походил на фарс.

Ни одной прямой улики на Николая в квартире Киселевой не обнаружили. Не нашлось и свидетелей, видевших парня возле ее квартиры или хотя бы возле дома. Эпизод убийства в суде даже не всплыл, как не всплыл и сам факт подмены младенцев в роддоме.