Ирина Потанина - История одной истерии

— Убрать музыку! — зарычала Зинаида Максимовна, — Ну что ты двигаешь? — накинулась она на покусывающего губы от необоснованности претензий Кирилла, — Что ты двигаешь?! Не первый же день работаем! Вы должны меня понимать! Если я говорю, «подвиньте стол» — значит, я просто оговорилась! Надо двигать стул. Неужели непонятно?!

Зинаида Максимовна грозно сверкнула глазами в ответ на мой сдавленный смешок, после чего быстро стащила с ноги тапок и, не целясь, запустила им в нарушителя тишины. Стоптанный розовый тапочек просвистел прямо у меня над ухом и приземлился чуть дальше. Настасья восхищенно кинулась его искать. Честно говоря, я уже ничего не понимала в происходящем.

— Ксения? Ты же Героиня! Где твоя лёгкость? У… коровище!

Последнее высказывание меньше всего можно было отнести к тоненькой девочке на сцене. Я собиралась даже поделиться своим возмущением с Настасьей… Но тут Зинаида Максимовна, быстро скинув второй тапок, легко влетела на сцену, привстала на носочки, невероятно легко несколько раз обернулась вокруг собственной оси, после чего, подобрав свободной от пепельницы рукой подол широченной кофты, нависающей поверх спортивных брюк, опустилась на продольный шпагат. В зале зааплодировали. Я немедленно забыла о запущенном в меня тапке и восхищенно следила за режиссершей.

— Вот! — аккуратно сбивая пепел с мундштука, пробасила режиссёрша, — А ты что делаешь?!

— Зинаида Максимовна, — Ксения, явно после долгих внутренних мучений, решилась заговорить, — Я хотела сказать… Ребята, — обратилась девушка ко всем, — Зинаида Максимовна… Я ухожу из театра, — в глазах у Ксении мелькнули слёзы, — Мне отец не разрешает сюда ходить…

— Ты что? — чуть слышно проговорил Кирилл, хищно хватая девушку за руку — Не выдумывай…

— Пусти! — Ксения резко врывала руку.

По залу прокатилась почти физически ощутимая волна напряжения. Зинаида Максимовна молча встала. Обулась, даже не поблагодарив Настасью за доставку розового тапка. Спустилась в зал. Тишина становилась невыносимой. Кажется, никто в зале не дышал.

— Что ж. Я не в силах тебе препятствовать. Уходи, — очень серьезно произнесла, наконец, режиссёрша, — Странно. Мне казалось, в двадцать лет люди могут самостоятельно принимать решения…

— Могут, — чуть слышно произнесла Ксения, — Это и моё решение тоже, — девушка говорила, не обращая внимания на бегущие по щекам крупные капли, — Я боюсь, Зинаида Максимовна. Боюсь этой роли, боюсь этого театра. Да что греха таить! — Ксения перешла на крик, — Все здесь боятся. Неужели вы думаете, что одного вашего указания: «Работайте и не бойтесь», может хватить, чтобы привести всех нас в нормальное состояние?! Я не могу больше. Извините. Я ухожу.

Девушка быстро сбежала по ступенькам в зал, схватила откуда-то с первых рядов свою сумочку, швырнула на гладкую поверхность фортепьяно измятую ученическую тетрадку с надписью «Роль» и бросилась бежать к выходу. Зинаида Максимовна молча проводила глазами соскользнувшую с фоно на пол тетрадку.

— Если все действительно согласны с мнением Ксении, — режиссёрша смотрела теперь прямо перед собой, — То молчать в этом случае просто преступление. Что ж, давайте закроем театр. Давайте прекратим репетиции. Возможно, это единственный верный ход в нашей ситуации, — Зинаида Максимовна вдруг вспомнила о наличии в зале посторонних, и развернулась ко мне, — Как вам это нравится, детектив Кроль? В труппе студенческого театра вдруг начинают пропадать актрисы. Причем именно те, которые пробуются на главную роль недавно принятой к постановке новой пьесы. Исчезли уже две девочки. Случайность? Мистика? Родители в шоке. Нелепая, совершенно недееспособная милиция разводит руками. Лучшие актеры начинают разбегаться, — режиссёрша кивнула в сторону двери, за которой безвозвратно исчезла Ксения, — Господа, — вновь обратилась Зинаида Максимовна к своей труппе, — Вопрос остается открытым. Что будем делать? — неловкое молчание было ей ответом, — Хорошо. Давайте по-другому. Есть ли смельчаки, желающие пробоваться на брошенную Ксенией роль Главной Героини?

Несколько мгновений неуверенного гомона показались длиною с вечность. Потом все присутствующие на репетиции подняли руки, включая мужчин и мою Настасью. Исключения составляли только мы с режиссёршей.

— Браво, господа! Спасибо, — торжественно проговорила Зинаида Максимовна, — На роль назначается Анюта. Пока Анюта.

Миниатюрная девчушка с двумя нелепыми хвостиками радостно хлопнула в ладоши, после чего подбежала к упавшей на пол тетрадке с ролью и, совершенно не заботясь о чистоте своих светлых брючек, уселась прямо на тетрадку. Остальные с серьезными лицами молча глядели на происходящее. У меня сложилось ощущение, что я нахожусь среди клиентов психиатрической клиники.