Ирина Потанина - История одной истерии

Я не знала, как реагировать, поэтому молча слушала, стараясь не выражать никаких эмоций. Собственно, выражать было нечего. Если не решила еще, привлекать ли меня к расследованию, зачем просила приехать? Набивать себе цену, я, конечно же, не намеревалась, поэтому подобные предположения слегка задевали. Но все это были не эмоции даже. Так, мимолетные ощущеньица… За три года работы агентства я и не к такому привыкла. Один заказчик, к примеру, прямо заявил когда-то Георгию, что, по его мнению, наличие в радиусе двух метров от серьезных дел легкомысленного вида блондинок с кукольными глазками, неизбежно приведет к провалу всего мероприятия. Нет, конечно же, я всем ему нравлюсь, но вот только дела он со мной вести не будет. Пришлось молча стиснуть зубы и стерпеть. Жорику понадобилось даже сделать вид, что он отстранил меня от дела. Собственно, это нас и спасло. Действуя тайно, я оказалась значительно более полезным орудием.

— Но такая форма ответа свидетельствует в пользу вашей искренности, — продолжила режиссерша, — После тридцати перестаешь считать длину этого самого хвостика. Мне, надо заметить, тоже тридцать с хвостиком. Только хвостик этот в сто крат больше самих тридцати…

Режиссерша снова засмеялась, а я вдруг заинтересовалась.

— А если точнее? — не сдержавшись, спросила я, — Спрашиваю не из праздного любопытства. Моя мама тоже садится на шпагат. До сих пор я считала это подвигом для её возраста… Вот теперь пытаюсь определить, рекордсменка ли она…

Я вдруг поняла, что несу, и катастрофически смутилась. Настолько, что густо залилась краской и потупила глаза.

— Не переживайте, я и так понимаю, что в матери вам гожусь, — заметив моё состояние, решила исправить положение Зинаида Максимовна, — Нет. Ваша мама не рекордсменка. Одной моей подруге шестьдесят семь, и она в прекрасной спортивной форме. Шпагат и продольный и поперечный. Представляете?

Свой возраст режиссерша все-таки утаила. Слава Богу, у меня хватило ума оставить этот вопрос в покое.

— Не скрою, вы мне понравились, — снова заговорила о делах режиссерша.

— Мне лестно, — подозревать её слова в лесбийском подтексте не было оснований, посему последняя фраза Зинаиды Максимовны действительно порадовала меня.

— Свежестью идей, яркостью переживаний, пышущей энергией, в конце-то концов, — продолжала режиссерша, — Я верю в наш совместный успех. Чувствую, что, если уж и вы ничего не сможете сделать, то дело безнадежно… Но вопрос финансирования расследования решаю не я. Понимаете?

Я, конечно же, прекрасно понимала. Дань времени: чтобы заниматься чем-то, профессиональных навыков не достаточно. Нужно еще и уметь нравиться спонсорам, которые чаще всего в сути дела ничего не смыслят. Причем, увы, подобный закон действует в любой сфере человеческой деятельности. Мой бывший сосед собственными ушами слышал, как пациентка, спасти которую могла только дорогостоящая операция, умоляла медицинское светило, которое единственное умело эту операцию делать, улыбаться и производить впечатление приятного человека, когда в палату будет заходить её, пациентки, муж. Увы, нравиться и улыбаться светило не умело. Муж решил, что доверять свои деньги и здоровье жены такому смурному типу нельзя, и ситуация закончилась бы весьма печально, если бы стажирующийся у светила мой бывший сосед не согласился поулыбаться вместо профессора.

Похоже, теперь Зинаида Максимовна назначит «смотрины». Час, когда спонсоры придут рассматривать того, к кому перекочуют (или не перекочуют) впоследствии их денежки. Честно говоря, меня подобная ситуация совершенно не устраивала. Шансов показаться солидной и представительной у меня не было никаких. Кроме того, хотя ситуация и заинтриговала меня, я не намеревалась бороться за этот заказ. В подобных вещах я свято верила в г-жу Судьбу. Если дело не передадут мне, значит так нужно. Хотя я слабо представляла, как смогу выйти из этого здания и спокойно жить дальше, зная, что две девушки попали в беду, и, возможно, моя помощь сыграла бы какую-то роль в их судьбах.

— В общем, со всем родительским комитетом я познакомлю вас позже, если вы сами того захотите. А вот с председателем вам нужно будет встретиться как можно скорее… Окончательное решение по поводу найма принимает он. Это справедливо. Он платит свои личные деньги. Со своей стороны, я, безусловно, сообщу, что целиком поддерживаю вашу кандидатуру, — Зинаида Максимовна вдруг перестала быть официальной, — Катя, я очень вас прошу, сделайте так, чтобы он согласился довериться вам. Эти ублюдки из милиции не могут предпринять ничего толкового. Твердят, мол, девчонки ушли из дому по собственному желанию… А я говорю, не может такого быть! Не могли они, зная, что задействованы в спектакле, решить сбежать. Никого не предупредив?! Вместе? Это при том, что первая Героиня (та, которая пропала неделю назад), терпеть не могла Вторую Героиню. Между девочками царила почти физически ощутимая неприязнь.