Дмитрий Макаров - Секта. Чёрная метка

Артём всегда любил скорость. Когда ветер в лицо. Когда чувствуешь свободу. Когда адреналин фонтаном бьёт в кровь, а кровь стучит в висках. На резких спусках захватывает дух. На крутых поворотах играешь со смертью, на обгонах, уходя на свою сторону за секунду до столкновения со встречным авто, чувствуешь себя хозяином жизни. И плевать, что эта жизнь принадлежит не только тебе. Главное – ты крут. Что может быть важнее для избалованного сынка успешного бизнесмена в неполные двадцать лет?

Артём принадлежал к так называемой золотой молодёжи – мажор, извините за бранное слово. Ещё со школьной скамьи начал пить, кутить, бездарно прожигать жизнь. Не любил и не хотел себе ни в чём отказывать. Кальянная, ночные клубы, уличные запрещённые гонки – вот и весь короткий список интересов. Ну и конечно девушки, хотя это как раз нормально для представителя любого социального класса.

Отец Артёма Павел Сергеевич смотрел на это безобразие пусть и отрицательно, но довольно снисходительно. Под настроение ругал, наказывал, лишал карманных денег, но про себя радовался, что сын не подсел на наркоту и не творит полный беспредел. Всё остальное мелочи. Пусть оторвётся пока молодой. А там, дай срок, перебесится и возьмётся за ум. Вот тогда уже можно будет вводить сына в семейный бизнес и подумать о женитьбе. Благо имеются на примете выгодные партии.

А сейчас пусть учится. Это было одним из условий, выдвинутых Павлом Сергеевичем сыну. Пока Артём успешно сдаёт сессии, отец закрывает глаза на его безобидные шалости. Данное соглашение устраивало обе стороны.

Стрелка на спидометре показывала сто сорок километров в час. Для нового BMV это был далеко не предел. Даже грешно «ползти, как черепаха» на такой машине по ровной, словно бильярдный стол, московской трассе, по которой ездил сам Путин. Артём накинул ещё десятку сверху, чтобы накругло. Вот теперь стало больше похоже на правду.

Мужчина в камуфляжной одежде и корзинкой в руках появился на дороге абсолютно неожиданно, да ещё в неположенном для перехода месте. Даже не успев ещё оценить ситуацию, не задумываясь, на одних рефлексах Артём ударил по тормозам, одновременно выкручивая руль в сторону в слабой надежде избежать столкновения. Машину вынесло в кювет и со всего маху припечатало в дерево.

Последнее, что успел запомнить Артем, прежде чем потерять сознание, – широко распахнутые глаза грибника и белое как мел лицо, обрамлённое колючей рыжей щетиной.

На меня красными сонными глазами молча смотрел капитан полиции Кирилл Олегович Бореев. Под его тяжёлым взглядом я чувствовал себя неуютно, некомфортно, проще говоря, отвратительно стыдно. Вдобавок ко всему у меня ужасно болела голова, измученное тело просило покоя, желательно в горизонтальном положении, а сознание кошмарило так, словно это я убил старушку-процентщицу. Умом, конечно, понимал, что ничего преступного, кроме обильного возлияния, я вчера не совершил, но пакостное состояние души твердило об обратном. Вот такое у меня похмелье. С пьянками надо завязывать, не мальчик уже.

– Больше не буду, – обдирая шершавый язык об сухое небо, клятвенно пообещал я.

Капитан мне не поверил. По глазам вижу. Ну и ладно, переживу. Главное, этот день продержаться.

– С утра по зеркалу такие ужасы показывали… – отвернувшись от своего отражения и включив кран, я плеснул в лицо пригоршню прохладной воды.

Стало заметно лучше. Ещё бы бутылочку холодного пивка, но чего нет, того нет. А в магазин бежать особого желания я не испытывал. К вечеру само пройдёт.

Умывшись и по возможности приведя себя в относительный порядок, прошёл на кухню. Хотел было сварить кофе, но за отсутствием желания, кофеварки и самого продукта ограничился крепким сладким чаем. В животе требовательно заурчало. Чувство голода накатило неожиданно и беспощадно. Пришлось на скорую руку сварганить яичницу с остатками вчерашней колбасной нарезки. Есть Бог на свете – не позволил закуске закончиться раньше спиртного.

После завтрака почувствовал себя почти живым. Вот теперь можно немного отдохнуть, лёжа на диване перед телевизором.

Звонок мобильного раздался, когда я утомлённый вчерашним возлиянием и умиротворённый утренним чревоугодием мирно задремал под фильм ужасов не самого лучшего качества и перевода. В таких случаях мой отец всегда говорил: «Третий сорт ещё не брак». Я, пожалуй, с ним соглашусь.

Тем временем телефон настойчиво продолжал играть весёлую песенку студента. Нагло игнорирую. Два пальца об асфальт, что звонят с работы, а у меня, на минуточку, отпуск. Первый за два года и тот всего на две недели. А что это значит? Правильно. Имею законное право послать всех к чёртовой матери.