Зелена Крыж - Пасьянс Зеленой Бороды

Эта невероятная история с дамами началась почти сто лет назад. А ее финал был предрешен в тот момент, когда Зоя Соловейкина, молодая сотрудница художественной галереи печально провожала взглядом свою любимую картину. Посмотрев на пустой стенд, где недавно красовался "Портрет Иоанны Палас" кисти неизвестного художника, Зоя невольно вздохнула.

Картину купил иностранец, вероятно, богатый коллекционер, если отвалил за нее пять тысяч весьма условной зелени. Это за неизвестного художника! Цена для европейского аукциона, а не для скромной провинциальной галереи. Хозяйка была довольна работой Зои, обещала премию, но сама не скрывала удивления. А Зойка не могла искренне радоваться.

Для нее в зале стало пусто. Дело не в том, что на стене освободилось место. Зое нравилась "Дама с виноградом" – Иоаннушка, как между собой называли картину все сотрудники. Загадочная брюнетка, навечно молодая, несмотря на то, что ей было около ста, пристально смотрела на зрителей темными глазами. В ореоле ярчайших солнечных бликов она протягивала в открытых ладонях гроздь винограда с зеленовато-янтарными крупными ягодами.

Ягоды были выписаны художником особенно тщательно. В них светился сок, рука сама тянулась, чтобы сорвать хоть штучку. Но стоило перевести взгляд с винограда на лицо красавицы, – и зритель забывал о еде. Эти темные, чуть раскосые глаза… Строгие, но с затаенным лукавством, манили, интриговали, притягивали. Сразу ясно, у женщины на портрете есть тайна, которую она готова открыть далеко не каждому. Лицо с волевыми чертами, нос с легкой горбинкой… Контраст белой бархатистой кожи и иссиня-черных локонов навевал поэтические ассоциации с южной страстью и так странно подчеркивал холод и зеркальную гладь горного озера на заднем плане.

"Эх, ушла наша "Дама с виноградом", – с сожалением подумала Зоя. – Доброго пути, Иоаннушка! Пусть новый владелец и заплатил за тебя кругленькую (как для работы неизвестного художника) сумму, но ведь это еще не значит, что он сможет оценить тебя по-настоящему…"

Зоя взглянула на часы: вот и подошел к концу еще один рабочий день. Он был весьма плодотворным, международная выставка-продажа сегодня имела успех. Кроме "Портрета Иоанны Палас" продано еще шесть картин. Есть повод устроить в галерее маленький корпоративчик.

Около шести вечера (какое счастье, что еще светло! День осеннего равноденствия миновал, но сумрачное дыхание зимы пока не чувствуется) Зоя вышла из галереи и поспешила домой. Ей посчастливилось найти работу недалеко от дома, всего в десяти минутах ходьбы. Никаких расходов на транспорт, сплошная польза от прогулок пешком!

Зоя энергично шагала, по пути размышляя о прошедшем дне, по всем показателям удачном. Отчего так тревожно на сердце? Неужели уход любимой картины – такой крошечный минус, – перевесит все остальные плюсы? Картина продана за хорошие деньги – немалый плюс! Все работники галереи, участвовавшие в переговорах и подготовке аукциона, получили от начальницы благодарность и премию – это ли не плюс? И солнышко светит – "бабье лето" в этом году выдалось долгим, – и дома, наверное, уже ждут…"

Зоя жила в небольшой двухкомнатной квартире, которую делила с двоюродной сестрой Аленой Лебедевой и огромным пушистым котом Шерломсом, названным в честь великого сыщика Холмса. Зоя с Аленой были с детства очень дружны и чувствовали себя родными, а не двоюродными сестрами. Когда обе приехали учиться в областной центр, сняли квартиру вместе. И экономнее и поддержка семьи всегда рядом. Обе сестры были пока не замужем и обе не торопились сменить статус вольной пташки на домашнюю клушу. Их манил безграничный мир искусства, которое, в их представлениях, требовало свободы.

Специальности они выбрали разные, но отлично дополняли друг друга. Алена всегда интересовалась языками и обожала книги, как высшую культурную ценность человечества. Неудивительно, что она стала литературным переводчиком, а практику проходила в библиотеке.

Зоя давно была неравнодушна к живописи. Рисовала сама, но с большим упоением предавалась искусствоведческим изысканиям, и сочетания чужих красок казались ей всегда ярче всего, что она могла создать сама. Кроме того, сестер объединяла любовь к детективам, которые Алена яростно защищала от нападок коллег, презрительно фыркающих: "Низкий жанр!"