Надежда Арусева - Солнечный дождь из черной дыры

Любовь, которой окружили мальчика Сергеевы, была абсолютной. Стасику снова повезло.

2018 год

Дом, где теперь жили Чечёткины, находился в небольшой деревушке. Не в коттеджном посёлке, где селятся состоятельные граждане. Они выстраивают дома по индивидуальным заказам, обносят посёлок высоким забором и ставят шлагбаум. Это была самая обычная деревня, в получасе езды от города на электричке. Здесь особенно ярко проявлялись признаки разделения общества на бедных и богатых. Деревенские старожилы жили в своих старых домишках, выращивали картошку на огородах, держали скотину. Одноэтажные домики перемежались двух-, трёхэтажными особняками, недавно выстроенными гражданами, которые не хотели тесниться в квартирах в городе. У Чечёткиных был такой особняк. Чтобы его построить, Вадик выкупил три землевладения. Земли хватило на большой двор, трёхэтажный дом с бассейном и гаражом на три автомобиля и на сад за домом.

Юлькина комната находилась под самой крышей. Окна выходили в сад и небольшой лесок, начинавшийся сразу за забором. Она никогда не закрывала окно тяжёлыми тёмными шторами, а летом спала с окном, раскрытым настежь. Ей нравилось видеть тёмные верхушки деревьев на фоне звёздного неба и засыпать под шелест листвы, её не пугали даже изредка залетавшие комары. Утром Юльку будили солнечные блики, проскальзывающие сквозь лёгкую ажурную занавеску, свежий ветерок и птичий гомон. Так она любила просыпаться, тогда день начинался светло и радостно. Но не сегодня. Перед сном она непредусмотрительно оставила открытой дверь в свою комнату, поэтому утром её разбудил не щебет птиц, а звучный бабкин голос. Крик долетал с первого на третий этаж. Конечно, Юлька слышала его не во всём регистре, а только отзвуки, но в чём было дело, вполне понятно. Мать опять не угодила бабке с завтраком. Надо сказать, что угодить было невозможно в принципе, потому что бабка чередовала здоровый и нездоровый образ жизни без какой-либо системы. Юлька была уверена, что главным был повод потренировать с утра лёгкие на материной персоне, так как держать в себе негатив вредно для здоровья. Это правило работало на все сто процентов, и бабка в свои семьдесят лет сохранилась просто великолепно. Не поредела даже коса, бабка красила её в чёрный цвет и с возрастом своих пристрастий в причёске не изменила. Хотя упитанная, слегка примятая жизнью старушенция с длинной девичьей косой смотрелась диковато.

Было и второе следствие не закрытой плотно двери. Оно сидело на кровати в ногах у Юли и самозабвенно вылизывало основание собственного хвоста.

– Клёпа, ты что тут делаешь? – заподозрила неладное Юлька.

Абиссинская красавица оторвалась от своего занятия и перевела миндалевидные, подёрнутые томной негой глаза на Юльку. Во взгляде Юлька прочитала, куда ей следует идти со своими вопросами. Потом кошка лениво потянулась, спрыгнула с кровати и не спеша направилась к выходу. А Юлька, прежде чем сунуть ноги в тапки, проверила их изнутри. Так и есть, один тапок мокрый и явственно воняет кошачьей мочой. Юлька схватила второй тапок и запустила им вслед кошке. Не попала. О том, чтобы ткнуть наглую морду в описанный тапок, не могло быть и речи. Это была кошка отца. Она, как депутат, пользовалась полной неприкосновенностью и абсолютной безнаказанностью. Если что-то ей не нравилось, она жаловалась Вадику. И тот принимал меры. Как он её понимал, оставалось загадкой для всех.

– Вот противное животное! – возмутилась Юлька. – Ну, подожди! Доберусь я до тебя когда-нибудь!

На кухне тем временем Нинель Борисовна продолжала тренировать лёгкие.

– Верка, ты меня раньше срока хочешь в могилу отправить?! У меня холестерин! А ты мне с утра блины суёшь, да ещё с маслом, – она брезгливо подняла блин с тарелки двумя пальцами, блин порвался и шлёпнулся на тарелку, в пальцах остался обрывок блина.

Бабка вытерла жирные пальцы белоснежной салфеткой и шумно отодвинула от себя тарелку.

– Фу, куда столько масла?! Я за свою жизнь тарелку овсянки на завтрак не заслужила?! – завела любимую песню бабка.

Мать, ни слова не говоря, принялась варить овсянку.

– На воде или на молоке? – уточнила Вера.

– Ты до каких лет дожила, а кашу варить не научилась! – не унималась бабка. – На молоке, конечно, сама свою отраву на воде хлебай. Да масла туда положи! Клади! Клади! Кашу маслом не испортишь. И варенья туда добавь, и изюму. Куда ты столько изюму сыпешь?! Он же сладкий! У меня сахар!