Дарья Калинина - Место встречи посещать нельзя

– И Дмитрий Григорьевич пожелал завладеть кладом?

– Не скрою, такая мыслишка у него появилась.

– Но зачем ему? Он и так богат!

Но следователь отвлекся на свой смартфон, отправлял кому-то сообщение.

Саше он рассеянно велел:

– Мы уезжаем. Складывай все драгоценности обратно в сундучок.

Ну все так все. Саша аккуратно сложил сперва собачью ювелирку, потом аккуратно устроил поверх нее драгоценности Леночки. Но следователь запустил руку внутрь, извлек дешевую бижутерию и прикрыл сокровище сверху. Лишь после этого он соизволил ответить на вопрос Саши:

– Хочешь знать, зачем такому богачу, как наш Дмитрий Григорьевич, золотые монеты семьи Быковых? Ну, во-первых, ты про его финансовое положение многого еще не знаешь. А во-вторых… деньги лишними не бывают. Тем более такие огромные деньги.

– Ну, сколько там в сундучке могло поместиться золота. Несколько килограммов золота могут стоить миллионов десять. Для Дмитрия Григорьевича – это ерунда.

– Не золота, – поправил следователь, – а золотых монет. Монет! А монеты – это уже совсем другая песня. Некоторые монеты стоят гораздо дороже того металла, из которого они сделаны. Нужный год выпуска, и вот уже одна-единственная монетка потянет на сотни тысяч. А если такая монетка не одна, а их там десять… сто… тысяча? Монеты собирали не один год, и не одно поколение семьи Быковых вложилось в этот семейный общак. Собирали еще со времен императора Павла, после которого правил его сын Александр, потом другой сын Николай, потом были еще два Александра и еще один Николай. Посчитай, портреты скольких императоров оказались в заветном сундучке. Было ради чего вступить в игру.

– А при чем тут бриллианты Леночки?

– Полагаю, что Дмитрий Григорьевич сам нам обо всем расскажет, у него это получится куда лучше. Поехали в отдел, он сейчас тоже туда подъедет.

– Он приедет?

– Я только что послал ему сообщение, что сундучок с драгоценностями собачки его жены находится у меня и я жажду лично передать ему этот трофей. Так что он не просто приедет, он прилетит!

– А про то, что драгоценности Леночки тоже там, вы ему не сказали?

Коршунов закряхтел, что означало у него высшую степень хорошего настроения.

– Не сказал, – согласился он. – Решил, пусть это станет для него сюрпризом!

Следователь оказался совершенно прав.

Когда они со своим золотым трофеем прибыли в отделение, Дмитрий Григорьевич уже был там. Глаза его вспыхнули, когда он увидел сундучок в руках у следователя.

– Вы его нашли! – воскликнул он, протягивая руки к добыче. – Жена будет без ума от счастья! Она так привязалась к этой собачке, любая вещица, оставшаяся на память, будет ей в радость. Милая, добрая моя женушка! Если бы меня она любила хотя бы вполовину так сильно, как эту собачку. Вы же их мне отдадите прямо сейчас?

– Несколько скучных формальностей, и вы их заберете.

Дмитрий Григорьевич немножко огорчился из-за того, что не может забрать драгоценности прямо сразу, но следователь не позволил ему раскиснуть:

– Пройдемте в мой кабинет, там все и обсудим.

И они прошли. И Саша тоже прошел, хотя Дмитрий Григорьевич и пытался возражать.

– Этот юноша будет лишним. Зачем он нам?

Но лицо Коршунова уже приняло то безмятежное выражение, которое было предвестником больших неприятностей для тех, за кем водились грешки.

Он сел за стол, водрузил перед собой сундучок и произнес:

– Значит, начнем с самого начала. Дмитрий Григорьевич, расскажите, как вы познакомились с артисткой Еленой Лукошкиной?

– С кем?

– Наверное, вы знали ее просто как Леночку. Заслуженная актриса, ваша подруга… и родственница.

Дмитрий Григорьевич молчал. По его лицу было невозможно что-либо понять, но настроение у него ухудшилось, это точно.

– Не понимаю, о чем идет речь.

– Не понимаете? Отлично. Тогда пригласим сюда вашу жену. Мне кажется, ей найдется, что вам сказать.

Вероника влетела в кабинет следователя, бледная, красивая и снова в слезах. Она не стала ничего говорить, а просто с размаху залепила пощечину мужу.

Удар был такой силы, что не ожидавший его мужчина пошатнулся и чуть было не свалился на пол вместе со стулом.

– Вероника… Верка… Ты это чего?!

– Подлец! Ничтожество! Тварь ты конченая! – закричала в ответ Вероника, примеряясь, как бы ей еще раз стукнуть мужа.

Этого ей не позволили сделать вбежавшие следом полицейские, но закрыть рот женщине они не могли. Да и не было такой необходимости, потому что, дав выход первому и самому сильному накалу эмоций, дальше Вероника начала изъясняться уже в более приличной форме.