Виктор Точинов - Револьвер системы «Наган» № 47816

Яновский помолчал, словно размышляя, отвечать или нет. Потом все-таки ответил. Оказывается, он пытался запросить подмогу — по телефону, из райбольницы, едва лишь сообразил насчет полнолуния. Но начальник отдела, очень некстати вернувшийся из командировки, даже слушать ничего не пожелал ни о подкреплении, ни о соборах и часовнях, ни о прочих солнцестояниях-полнолуниях. Лунин дал двое суток для завершения дела и приказал жестко прессовать ребятишек-тимуровцев на предмет признательных показаний о резне в часовне.

— Так что, Василий, без Гараевых мне лучше в управление не возвращаться… — констатировал Яновский. — Пойдем обратно, пусть Скляренко придумает, где нам подремать пару часов. Засада до утра может затянуться.

Июльская ночь выдалась теплой, но после полуночи от реки потянуло прохладой, и Вася, стоявший неподвижно, потихоньку начал зябнуть. Хотелось пройтись, размяться и согреться, но он застыл без движения: гости могли пожаловать в любой момент.

К часовне можно было подойти с трех сторон — либо по тропинке, доходившей до ворот, либо через одну из двух лазеек в ограде. Разумеется, при минимальных спортивных навыках недолго перелезть через ограду в любом месте, но Яновский посчитал, что хромой старик (а капитан не сомневался, что тот сегодня заявится) едва ли станет заниматься подобными трюками.

Поэтому их троица разделилась. Капитан наблюдал за воротами и тропинкой, Вася — за той лазейкой, что вела в сторону речки, а участковый Скляренко — за той, что выходила на кустистую пустошь, где днем обычно паслись козы, привязанные на длинных веревках. Причем и Вася, и участковый смогли бы увидеть входящих в ворота, но в конце их пути, когда те уже приблизились бы к ограде. Однако если Гараевы проявят осторожность и двинутся через лазейку, то двое других охотников их не заметят, и тогда придется подавать условный сигнал — крик козодоя. Вася надеялся, что сумеет не оплошать и похоже изобразит голос этой ночной птицы, Яновский долго их с участковым натаскивал и наконец счел результат удовлетворительным.

Время шло. Никто не появлялся. Обещанная луна выкатилась на небо огромным ярким шаром и отлично подсвечивала округу. Но сколько Вася ни вглядывался, ничего подозрительного не замечал. Иногда чудилось какое-то движение теней, но это всего лишь легкий ночной ветерок шевелил ветви.

Делать было решительно нечего. И в голове у Васи вновь зароились мысли, обозванные им самим «буссенаровщиной и майнридовщиной». Не очень связные: о подземелье под часовней, набитом сокровищами… не обязательно золотом и прочими драгоценностями. Может, там какие-нибудь старинные тайные манускрипты, может быть, сама библиотека Ивана Грозного, чем черт ни шутит… Потом мысли перекинулись на древний и кровавый ритуал, единственно способный сокровищницу открыть, а никак иначе — ни отбойным молотком, ни взрывчаткой — не получится. Потом Вася подумал, что убийцы наверняка члены какой-то тайной восточной секты, потом…

Потом откуда-то из-за спины долетел протяжный звук, словно завелся в отдалении мотоциклетный двигатель, поработал немного и заглох, захлебнулся.

Козодой!

Вася успел выдернуть из кобуры пистолет, и успел даже вспомнить наказ Яновского: «Стрелять только по конечностям!» — и лишь потом сообразил, что звук донесся с той стороны, где ни капитан, ни Скляренко оказаться никак не могут.

Настоящий козодой… Принесла же нелегкая эту редкую для Подмосковья птицу.

Вася напряженно всматривался в ту сторону, где таился в кустах капитан: вдруг решит, что сигнал подал младший коллега? Всматривался — и неожиданно увидел четкие силуэты на освещенной луной тропинке.

Они? Или… Один, два… нет, их там четверо, может, какие-то запоздалые прохожие?

Но сомнения быстро развеялись: один из идущих сильно хромал, а другой был ниже ростом и рядом с ним виднелся силуэт громадной собаки, ведомой, очевидно, на поводке.

Хорошо, что засаду устроили в отдалении, к тому же учли направление ветра, собака не учует чужаков… Ну, если честно, это Яновский все учел, выбирая позиции, и про собаку не забыл…

Согласно предварительному плану, капитан должен был взять на себя инженера Гараева, участковый — хромого старика, а Васе, таким образом, доставался Тимур. На справедливое возмущение: отчего именно ему придется брать худосочного недоросля? — Яновский ответил веско: «Потому что с ним может быть собака, и она тоже на тебе. Помнишь, что случилось с замдиректора в лесочке? Этот пес может оказаться поопаснее и клыча, и револьвера…»