Татьяна Луганцева - Мир вашему дурдому!

— Смешная ты… — рассмеялась Алиса. — Надо быть более уверенной в себе! Если бы мой парень не погиб, я бы никому его не отдала.

За неспешными разговорами в течение нескольких часов они опустошили бутылку и заснули.

Утром Муза почувствовала себя очень плохо, то есть хуже некуда. Голова гудела, ее тошнило и даже вырвало, словно это ее мышцы вчера выкручивал приступ эпилепсии.

— Ой, перепили мы вчера, — держалась она за лоб. — Ты-то как? — покосилась она на Алису, кряхтевшую рядом.

— Хреново. Но ничего, зато об эпилепсии я уже забыла. Теперь будем лечить похмелье, — простонала в ответ Алиса.

— Да еще радиаторы жарят по-страшному… Жарко-то как! Мы с тобой заснули с ними, работающими на полную мощность. Это, между прочим, опасно… мог бы случиться пожар. А это запросто могло произойти, судя по изоленте, которой обмотан провод от радиатора, и фактически выпадающей из стены розетке с торчащими проводами! — сказала Муза и посмотрела на часы: — О-о, нет! Мы с тобой снова опоздали на завтрак! То есть макароны нам дадут, конечно, и чай с запахом веника или холодный кофе из порошка…

— Ты серьезно? Меня так мутит, что я есть совсем не хочу, — отозвалась Алиса.

— Да? Хорошо. Тогда не пойдем, я тоже не голодна. Жутко хочется пить, воды бы минеральной!

— Вроде кулер где-то был, — вспомнила Алиса.

— Точно! На первом этаже. Я сгоняю! Ты лежи пока, — обрадовалась Муза.

Когда она вернулась, Алиса уже была одета и более-менее привела себя в порядок.

— Ты куда-то собралась? — спросила Муза.

— Мне неудобно перед тобой за срыв вчерашнего мероприятия. А сейчас я готова! Ты же по делу, а все возишься со мной как с маленькой!

— Ты нашла в себе силы? — удивилась Муза.

— Конечно! Ты мне так помогаешь. Вдруг и я тебе пригожусь. Я тебя не брошу. Мало того, я тебе обещаю, со мной ничего не случится больше, я в этом уверена. Так не бывает — сразу два приступа подряд с маленьким интервалом. Так что я обязательно поеду! Мы с тобой теперь многое узнали друг о друге и почти сроднились.

Девушки повторили вчерашний путь, только Муза ни за что не хотела снова ехать на трамвае, у нее еще были свежи воспоминания о жутких сиденьях, и они с обоюдного согласия поехали на такси. Испытывать еще раз кошмар езды по рельсам Муза не захотела.

За ночь снег немного убрали, и доехали они по нужному адресу быстрее, да и таксист шустрый попался. Муза всю дорогу с большим интересом смотрела в окно, пытаясь в полной мере прочувствовать атмосферу провинциального города, и ей это почти удалось. Верхневолжск показался Музе обычным провинциальным городом. Дома послевоенной постройки, фасады давно не ремонтировались, что говорило о полном отсутствии денег в казне города. Муза понимала, что наверняка в городе есть район с возведенными до неба коттеджами-замками, где проживают «бедные»: мэр, глава управы и прочие — те, кто «переживал всей душой за свой город», самые «обездоленные» люди в городе. Там же явно располагались и хоромы вовремя награбивших большие деньги бизнесменов и директоров рынка, о которых стало известно Музе. Это были всего лишь предположения, но очень реалистичные. А на ремонт жилья, дорог и ржавых трамвайных путей денег у города не было, это тоже было очевидно. Фасады зданий поражали аляповатостью рекламы, разнообразием старых афиш, приляпанных кем ни попадя. На одном пятиэтажном доме реклама предлагала свежее мясо, заправку картриджей, стрижку животных и заодно — людей, а также риелторские услуги и ремонт обуви. От такого разнообразия рябило в глазах. Видимо, народ выживал как мог, занимаясь частным бизнесом, мелким и приносящим явно небольшую прибыль. И государство облагало налогами бизнес этих людей, только не давало ничего взамен. Муза встряхнула головой.

— Да бог с ним. Почему я все так близко к сердцу принимаю?

— Что? — повернулась к ней Алиса.

— Да я так, мысли вслух. Одна реклама на домах, ужас какой-то, — ответила она.

— А… это да! — подтвердила Алиса. — Ладно, не обращай внимание.

Они оказались в отдаленном районе. Рядом протекала заросшая, замусоренная речка, не замерзающая даже зимой, видимо, из-за токсичных отходов, другого объяснения не было, да и цвет воды был какой-то странный: мутноватый зеленовато-серо-буро-малиновый… На берегу находился небольшой поселок. Длинные трехэтажные дома были похожи на бараки, некоторые с разбитыми окнами. Между домами на веревках сохло постиранное белье. Вся эта картина бедности и запустения напоминала пристань старых, развалившихся судов со спущенными парусами, такое морское кладбище.