Наталья Александрова - Венец многобрачия

Он осмелел от страха перед полицией и не соображал уже, что говорит. Вернее, соображал, со злобой подумала Александра Петровна, но перестал ее бояться, понял ее слабость.

– Что ты, дружочек, – проговорила Романцова спокойно, сжав руки на коленях, чтобы не видно было, как они дрожат от проклятого препарата, – бог с ними, с деньгами, другие достанем.

– Достанем? – заорал Андрей, брызгая слюной. – Полиция нас достанет, вот что. Ведь если денег нет, значит, немец проклятый все знает, значит, он догадался. Теперь начнут шерстить всех у него на фирме, меня же девчонка продаст!

– А что она про тебя знает? – деловито поинтересовалась Романцова.

– Многое, – неохотно признался Андрей.

– Как же ты так неосторожно? – кротко проговорила Александра Петровна.

– Как же, как же… Сама говорила: добудь сведения любым способом… И я свою работу выполнил! – Он снова впал в неистовство.

– Вот и хорошо, вот и умница, – бормотала Александра Петровна, напряженно о чем-то раздумывая. – Все наладится, главное, что мы живы… а таких головорезов, как Витя, мы сколько угодно найдем…

– Знаю, – зло проскрежетал Андрей, – и таких, как Витя, найдешь, и таких, как я… Но я один у ментов отдуваться не стану…

– Что ты, что ты, милый. – Александра Петровна почувствовала смертельную опасность и напрягла свой мозг, почти разрушенный постоянным употреблением проклятого препарата. Утром она на всякий случай приняла двойную дозу, и действие еще не закончилось. Потихоньку, сохраняя на лице спокойное и ласковое выражение, она влезла в сознание Андрея и поняла, что тот собирается убить ее и выбросить из машины, руководствуясь скорее страхом, а не доводами разума. Следовало срочно переходить к активным действиям, пока он не сообразит, что после убийства сможет взять в ее квартире, от которой наверняка у мерзавца был ключ (в последнее время частенько он проводил ночи в ее постели), кое-какие деньги и вещи и скрыться.

Александра Петровна еще сильнее напрягла мозг и от пассивного прощупывания перешла к быстрым действиям, чтобы он не успел ничего заподозрить.

Андрей прикрыл глаза и откинулся на сиденье.

– Вот так, дружочек, – приговаривала Александра Петровна, передвигая мужчину на пассажирское кресло и занимая его место за рулем, – вот так, милый…

Она проехала по знакомой проселочной дороге километров шесть и снова свернула – теперь уже вовсе по бездорожью, – добралась с трудом до небольшого, но глубокого лесного озера. Сюда редко кто заезжал даже летом: вода в озере была мутная, тинистая, покрытая ряской.

– Вот так, дружочек, – снова повторила Александра Петровна.

Она вытащила вялого, почти спящего Андрея из машины, ни на минуту не разрывая контакт с ним, чтобы он не пришел в себя, обхватила его и подвела к самому берегу. Идти пришлось метров двадцать, потому что Александра Петровна побоялась подъехать ближе, уж больно топко. Хороша же она будет, если застрянет в этой глуши, помочь-то некому, да и не нужно, чтобы ее видели…

На берегу она отпустила Андрея – молодой крепкий мужчина стоял покачиваясь, как пьяный. Александра Петровна, не ожидая, когда он очухается, резко стукнула его по голове гаечным ключом. Отвратительно хрустнула кость, Андрей удивленно ахнул и свалился с обрыва в темную маслянистую воду. Туда же полетел гаечный ключ. Поверхность озера на короткое время забурлила, покрылась пузырьками болотного газа, но скоро все стало таким же ровным и тихим, как несколько минут назад.

Александра Петровна потерла пульсирующие тупой болью виски и пошла к машине.

Это было необходимо – Андрей был опасен, очень опасен. Даже если сейчас она смогла бы убедить его, что в будущем понадобится, что ему нет смысла убивать курицу, которая несет золотые яйца, все равно он стал непредсказуем. Он нервничал бы, делал глупости и рано или поздно привел бы в ее квартиру полицию. Так что поделом сопляку, в одном он был прав: если нужно будет, она таких, как он, найдет сколько угодно. Если будет нужно…

Александра Петровна занималась самообманом: в глубине души она прекрасно понимала, что больше не сможет заниматься тем же бизнесом – ее мозг безнадежно измучен, выжат как лимон, долго в таком режиме она не протянет, да и запасы препарата почти иссякли.

Ну что ж… Кое-какие деньги у нее пока есть, делить их теперь не с кем – и Витя, и Андрей отбыли в мир иной. Одной ей этих денег хватит на какое-то время. Теперь же она должна отдохнуть… Отдохнуть.