Елена Логунова - Шерше ля фарш

Майор Кулебякин развернулся на месте и тихо-тихо, чтобы не спугнуть непонятное волшебство, зашагал вниз.

У криминалистов было тихо. За привычно распахнутой дверью не маячили сотрудники, не гудели компьютеры, не журчали реактивы, не звякало лабораторное стекло.

— Кто, кто в теремочке живет? — позвал Кулебякин, заглянув в помещение.

— Дежурный — лейтенант Морозов! — после короткой паузы браво откликнулся приятный баритон, тут же превратившийся в надсадный кашель и хрипы.

— Что ты там жрешь и давишься, Морозов? — с пристрастием поинтересовался мудрый, опытный и голодный майор, без промедления следуя на звук и запах.

Морозов торопливо жрал и давился чем-то вкусным. При появлении старшего по званию он сделал тщетную попытку замаскировать неурочную трапезу под бурную трудовую деятельность, но набитые щеки и затрудненная дикция его безжалостно выдали.

— Вот, — мучительно сглотнув, сказал лейтенант и жестом жулика-наперсточника развел в стороны ладони, прикрывавшие аккуратно разложенные на листе бумаги сырники.

— Это тебе любящая мама второй завтрак с собой собрала? — беззлобно поинтересовался майор Кулебякин, бесцеремонно сцапав крайний в ряду румяный кружочек.

— Ну… Э… Вообще-то это был материал для исследования, — признался лейтенант и, оценив траекторию, по которой двинулась жадная майорская рука, тоже схватил сырник, пока осталось что хватать.

— В смысле? — Кулебякин, проглотивший первый образец не жуя, деликатно откусил от второго и с интересом исследовал срез. — И что же мы ищем в сырниках? Напильник? Веревочную лестницу? Записку с планом замка Иф?

— Это только Козлик знает, — хихикнул лейтенант. — То есть виноват, в курсе дела один капитан Козлов!

— Что, уже и дело есть? — удивился Денис, неприязненно хмыкнув.

Капитана Козлова по прозвищу Козлик он знал как облупленного, то есть ощипанного. Козлик без устали искал возможность подставить грудь под медаль.

— Ну, судя по твоим замасленным щекам, в деле об убийстве путем отравления эти сырники не фигурируют, — проницательно заметил майор и с аппетитом съел еще один образец.

— Никакого яда, никаких вкраплений или вложений внутри, если не считать лимонную цедру, хотя вы все же ешьте аккуратно: я все потыкал вилкой, но бриллианты бывают и мелкие, — хихикнул лейтенант Морозов.

— А ожидались бриллианты? — Майор Кулебякин тщательно перетер зубами творожную массу во рту.

— Да хрен его знает, что там ожидалось!

Денис кивнул. По умолчанию было ясно, что в контексте сказанного слово «хрен» синонимично фамилии «Козлов» и словосочетанию «мастер дебильных заданий».

— Но я честно проверил все, что мог, — сказал Морозов, великодушно придвигая к майору последний образец. — Подозрительнее всего, конечно, был толстый слой белого порошка поверх сырников, но это оказалась всего лишь сахарная пудра с незначительным добавлением ванилина.

И тут Кулебякин подумал, что вкус, запах и сочетание ингредиентов напоминают ему что-то до сладкой боли знакомое…

— Лимонная цедра и сахарная пудра с ванилином? — пробормотал он.

И, повертев последний сырник перед глазами, рассмотрел его так внимательно, словно ожидал обнаружить на изделии авторское клеймо мастера-кулинара.

Ну, конечно!

— А откуда сырники-то? Ты знаешь? Или знает только хрен? — усилием воли умеряя волнение, поинтересовался майор у лейтенанта.

— Как не знать, знаю, сам встречал эту посылку, — отозвался Морозов. — Козлик, чтоб его, среди ночи подорвал меня, послал в аэропорт. Из Грузии сырники, прямиком из Тбилиси!

В голове у Кулебякина звонко щелкнуло: история с географией сложилась.

Сырники, фигурирующие в каком-то мутном деле, были приготовлены по фирменному рецепту Бориса Акимовича Кузнецова и прилетели из Тбилиси…

— Они опять во что-то вляпались, — досадливо пробормотал смышленый майор.

— Сырники-то? Нет, никакого соуса к ним не было, — по-своему понял сказанное лейтенант Морозов.

— Не нравится мне это, — буркнул Кулебякин.

— Я тоже больше со сметаной и вареньем люблю, — согласился Морозов.

— Увидишь Козлика — скажи, чтобы мне позвонил, — построжавшим голосом распорядился майор и покинул лабораторию.

Случайный завтрак не пошел ему на пользу: съеденные сырники как будто не в желудок упали, а тяжким грузом легли на сердце.

— А где же наши девушки? — нахмурился Борис Акимович Кузнецов, не досчитавшись за столом двух едоков.