Елена Логунова - Брачный вопрос ребром

Может, конечно, Ба Зина, будучи женщиной многоопытной, представляла себе уход за могилами как более обширный комплекс мероприятий, но я просто не знала, что еще могу сделать. Разве что покрасить крест?

– Из стойких красок у тебя есть желтая, синяя и красная, – напомнил здравый смысл. – И какой из этих радостных цветов кажется тебе подходящим для могильного креста?

– Красный точно не годится. – Я невольно задумалась. – Красный крест – это известный бренд, нельзя использовать чужую айдентику, это наказуемо. Синий крест в полумраке под деревом будет казаться черным, а это мрачно. Может, желтый? Он будет как бы золотой?

Против желто-золотого креста здравый смысл не возражал. Представляя, как величественно это будет выглядеть, я не разгибаясь рвала траву и не сразу заметила, что прополка ведется уже не в две руки, а в четыре: ко мне робко присоединился Эмма-Витя.

Я молча подвинулась, выпуская молодого энергичного труженика на оперативный простор. Обрадованный братец прошелся по холмику на высокой скорости, фонтанируя во все стороны травяными кустиками, и только после этого присел рядом со мной под ивушкой. Мы немного помолчали, а потом Эмма-Витя почтительно спросил:

– А там у нас кто?

– В могилке-то? – Я пожала плечами. – Понятия не имею!

Братец не поленился сбегать к кресту и ободрать с него все вьюнки, после чего вернулся и сообщил мне то, что я и без него давно знала:

– Там нет никакой надписи. Ни букв, ни цифр.

– Не исключаю, что Ба Зина зарыла там какого-нибудь ночного грабителя, – сказала я.

– Предварительно дав ему по башке? – понятливо уточнил братец.

Я хмыкнула:

– Ба Зина – она могла и по башке, за ней бы не заржавело! Ты вообще слышал о Ба Зине, тебе мамочка хоть что-нибудь рассказывала?

– Про старуху рассказывала, только называли ее не по имени, а старой ведьмой, никак иначе. А про тебя – нет, не рассказывала. Я совсем недавно узнал, что у меня, оказывается, есть сестра!

– Перед тем, как забрался в именьице, или уже после этого? – язвительно спросила я.

– Перед.

Братец понурился, но тут же вскинул голову и заговорил с жаром:

– Да ты пойми, мне же как сказали! Старая ведьма гнобила маму, выгнала ее из дома беременной, потом ребенка забрала себе и растила сама, а маму и близко не подпускала!

– Вранье! – сказала я уверенно. – Вот кто-кто, а Ба Зина была благородной и справедливой.

– Наверное, вранье, – легко согласился братец. – Я теперь вижу, вранья в этой истории было много. Папа твой моей маме наврал, что бабушка хранит фамильные сокровища, чуть ли не спит на матрасе с бриллиантами. Думаю, мама потому и вышла за него замуж, так-то он ей не нравился, она о нем нелестно отзывалась…

– Вот это как раз справедливо, – заметила я, потому что и сама была не в восторге от своего папеньки.

– И вот, когда недавно мама узнала, что старая ведьма умерла…

– Во-первых, давай договоримся, что ты не будешь называть мою прабабушку старой ведьмой! – потребовала я. – А во-вторых, что значит – недавно узнала? Ба Зина умерла еще в прошлом году!

– А письмо от нее пришло только на прошлой неделе.

– Письмо? – Я с пониманием вспомнила шустрое дитя по имени Женя. – И что в нем было?

– Да бред какой-то, что-то вроде: «Вероника, я наблюдаю за тобой с того света, побойся Бога и пойди к девочке, она добрая, она тебя простит».

– Не прощу! – заявила я. – Ба Зина ошиблась, я не добрая. Это она была добрая! Так беспокоилась обо мне, так заботилась… Хотя и многое скрывала. Зато она заранее написала письма и отдала их лучшей подруге, чтобы та разослала их после ее смерти. Я тоже получила такое письмо, только не про маму, а про могилы предков, за которыми надо ухаживать… Так, стоп, а какая связь между письмом, которое получила твоя мама, и моей разгромленной квартирой?

– Это все Василий! – Братец поморщился. – Мамин нынешний сожитель, очень неприятный тип. Он подбил маму искать бриллианты старой ве… Гм. Понимаешь, по всему было видно, что ее наследники не разбогатели, значит, либо фамильные сокровища им не достались, либо они так и оставили их храниться в матрасе, в смысле, где-то в тайнике. В любом случае мама сочла, что ей положена доля.

– А в бабулиной городской квартире вы тоже устраивали шмон?

– Нет, ту квартиру наследники продали, и новые жильцы сделали там такой ремонт, при котором ни один тайник не уцелел бы. Стены, пол, потолок – все ободрали до кирпичной кладки. А еще мама сказала, что ста… старушка дряхлая твоя нипочем не отдала бы сокровища кому-нибудь другому, кроме своей любимицы.