Кирил Бонфильоли - Эндшпиль Маккабрея [=Не тычьте в меня этой штукой]

Возвратившись домой, я как раз успел к грохотливому вестерну с Джоном Уэйном [55] Джон Уэйн (Мэрион Майкл Моррисон, 1907— 1979) — американский киноактер. по телевидению, коий я разрешил посмотреть с собой и Джоку. Мы выпили изрядно виски, ибо стоял всё же субботний вечер.

Полагаю, на какой-то стадии я отправился в постель.

Вы, должно быть, замечали время от времени, мой снисходительный читатель, что бренди, если только вы не одурманиваете себя им, скорее прогоняет сон, чем вызывает его. У дешевого бренди, как мне рассказывали те, кто его пил, такое воздействие ещё отчетливее. С шотландским виски всё иначе — доброкачественная жидкость. Честь и слава, говорю я, тому человеку, кто его изобрёл, какого оттенка ни была его кожа. Воистину единственная контроверза у меня с ним — из-за того, что пероральный прием шестнадцати жидких унций порождения его ума «пер дием» [56] Ежедневно (искаж. лат.). в течение десяти лет или около того притупляет тягу человека к свершению первородного греха. Я было полагал, что мои никнущие силы — результат подступающей старости в сговоре с апатией, естественной для матерого «курёра», [57] Бегуна (искаж. фр.). но Джок вывел меня из такого заблуждения. Он это называет «висячкой пивовара».

Это как угодно, только я нахожу, что потребление здорового скотча двенадцатилетней выдержки в добром количестве дарует мне шесть часов безупречной дрёмы, сопровождаемой понуждением встать поутру и включиться в дневную суету. Соответственно я поднялся даже без милого призыва «бохи» и протопал вниз, намереваясь растолкать Джока и указать ему на преимущества раннего подъёма. К лёгкой моей досаде, он оказался уже не только на ногах, но и вне квартиры, посему завтрак я себе готовил сам: бутылочку «Басса». От всей души рекомендую. Не стану кривить душой, я предпочел бы чашку чаю, но, сказать по совести, я несколько опасаюсь этих новомодных электрических чайников: по моему опыту, они прежестоко исторгают прямо на вас свои пробки, пока вы стоите подле, ожидая, когда они вскипят.

Для раннего воскресного утра в Лондоне существует лишь одно подобающее занятие — визит на Клубный Ряд. Я на цыпочках спустился по лестнице, дабы не потревожить мою мадам Дефарж, и дошёл до конюшен. Все три автомобиля были на месте, но громадный Джоков мотоциклет, который вырабатывает мощь, достаточную для освещения небольшого городка, отсутствовал. Я этак причудливо, будто истинный галл, подмигнул и пожал плечами проходящему коту: вероятно, Джок опять влюбился. Когда у таких парней начинается гон, они, знаете ли, способны проехать много миль, предварительно совершив при необходимости побег из заточения.

Клубный Ряд раньше представлял собой вереницу подозрительных личностей, торговавших крадеными собаками; теперь же это невообразимо огромный рынок под открытым небом. Я бродил по нему около часа, но старая магия не действовала. Купил я всего лишь омерзительного вида пластиковый предмет, которым можно будет дразнить Джока — под названием «Драть твою псину», — и направился домой, чересчур ополоумевший даже для того, чтобы заблудиться. Подумал было заехать на Фарм-стрит и успеть на какую-нибудь громокипящую иезуитскую проповедь, но осознал, что в моём нынешнем расположении это может быть опасно. Благозвучная логика и прозрачность пришпоренных иезуитских творений воздействует на меня, как песни сирен, и меня не отпускает ужас, что настанет день и я Буду Спасён — точно женщина в менопаузу; и как же тогда будет хохотать миссис Спон! Они действительно омывают вас в крови агнца, или это Армия спасения так говорит?

Джок уже был дома, скрупулёзно невпечатлённый моим ранним подъёмом. Мы не подвергли друг друга допросу. Пока он готовил мне завтрак, я тихонько сунул «Драть твою псину» канарейке в клетку.

После чего немного вздремнул, пока не позвонил Мартленд.

— Слушайте, Чарли, — прокрякал он, — ничего не выходит. Я не могу организовать всю эту дипломатическую канитель, Мининдел велел мне идти и себе в килт напрудить.

Я был не в настроении служить игрушкой в руках мартлендов этого мира.

— Очень хорошо, — бодро отбарабанил я, — давайте обо всём этом просто забудем.

И повесил трубку. После чего переоделся и проложил курс к «Кафе Рояль» и ланчу.