Антон Леонтьев - Ее настоящая жизнь

– А вы, я вижу, Лондон знаете как свои пять пальцев? – произнесла Каролина, вперяя взор водянистых глаз в Нину. – И вообще, разве мы знакомы? Вы назвали меня по имени, мисс…

Нина очаровательно улыбнулась. Похоже, настала пора задействовать тяжелую артиллерию.

– Мисс Нина Дорн, в самом деле беженка из коммунистического ада, которую его величество король приютил у себя. И по совместительству – личный секретарь месье Эркюля Пуаро, который просил меня передать вам привет, если я вас увижу.

И поправилась:

– Извините, я владею английским не так хорошо, как вы верно заметили, мисс Шеппард, не если , а когда я вас увижу. Ведь он первым делом посоветовал обратиться мне именно к вам, к сестре своего покойного друга, доктора Шеппарда!

Нина с удовлетворением отметила, что Каролина побледнела, а на виске у нее забилась сиреневая жилка.

Испугалась, да еще как. Но если невиновна, то чего бояться – порадовалась бы привету от месье Пуаро, так нет, на этой особе лица нет.

– А он сам… – хрипло произнесла Каролина и прокашлялась: – Месье Пуаро тоже прибыл?

Помолчав, чтобы дать Каролине возможность перепугаться еще больше, Нина ответила:

– Месье Пуаро в данный момент пребывает в Египте, выполняя поручение государственной важности по личной просьбе его величества короля. Того самого, который приютил таких, как я, беженцев из коммунистического ада.

И, сделав еще одну драматическую паузу, добавила:

– В деле об убийстве мистера Экройда открылись новые обстоятельства! И месье Пуаро прибудет сюда сразу же, как только обстоятельства позволят ему сделать это и покинуть Египет. Я же пока подготавливаю, так сказать, почву для его приезда. Ведь общественность так и не узнала, кто убил Роджера Экройда!

На лице Каролины застыла гримаса паники, и Нина была довольна произведенным эффектом.

Что же, Каролина теперь в курсе того, что она прибыла по ее душу , но так даже лучше.

– А что за новые обстоятельства? – пролепетала она, и Нина веско заметила:

– Об этом месье Пуаро сам поставит общественность в известность, когда соблаговолит пожаловать обратно в Кингз-Эббот. Но ведь это в ваших интересах, мисс Шеппард, не так ли?

Каролина, порозовев, заявила:

– О, несомненно, мисс Дорн! Могу ли я пригласить вас на чашечку чая в «Синей птице»?

Мисс Ганнет с торжеством провозгласила:

– Любезная Каролина, мы только что оттуда! Мисс Дорн такая душка и все мне рассказала!

Ну да, невеста покойного шпыняет сестру покойного, которую ненавидит, изобретая на ходу невесть что. Нина поняла, что стала свидетельницей рождения очередного слуха.

– Ах как жаль! Ну, тогда, быть может, зайдете ко мне в гости, мисс Дорн? Друзья месье Пуаро – мои друзья!

Каролина явно не отказывалась от затеи выкачать из Нины эти самые несуществующие новые факты. Сведения, которые были важны для нее.

Потому что она и была убийцей Роджера Экройда и доктора Шеппарда?

Нина же, посмотрев на Каролину, сказала:

– Благодарю вас, непременно загляну. Но не сегодня. У меня масса дел.

Это был не намек, а финальная фраза разговора. Каролина, вспыхнув, закусила губу, а Нина, глядя ей в лицо, спросила:

– Так кто же, по-вашему, убил Роджера Экройда?

Ей была интересна реакция Каролины, и она осталась ею довольна: сестра доктора, снова побелев, вцепилась в рукоятку зонта и прохрипела:

– Убийца , кто же еще?

Мисс Ганнет принялась звонко хохотать, а Нина, пожелав Каролине доброго вечера, вместе с невестой покойного доктора направилась прочь.

Когда та скрылась из виду, мисс Ганнет, скорчив постную, столь похожую на Каролинину мину, точь-в-точь ее голосом, с ее интонациями и даже с тем же стеклянным взглядом продекламировала:

– Могу ли пригласить вас на чашечку цейлонского чая с мышьяком , милочка? И с кексиками, посыпанными цианистой пудрой. И с канделябром по затылку. Вы, милочка, будете до смерти довольны!

Настал черед Нины звонко хохотать, после чего она с восхищением заметила:

– Ну точно она! Вам только на сцене выступать.

Явно польщенная, Фелиция вздохнула:

– Джеймсу так нравилось, когда я копировала голос и повадки Каролины, он так задорно смеялся…

И заплакала. Нина прижала ее к себе, зная, что говорить что-то в утешение просто глупо.

Как бы она себя вела, если бы у нее забрали доктора – ее доктора Дорна?

Даже думать об этом не хотелось.