Дарья Калинина: Варенье из мухоморов [litres]

Забегая вперед, можно сказать, что Денис сделал все от него зависящее, чтобы полностью «утопить» свою любовницу. Обеляя самого себя, он вешал на нее все свои проступки и прегрешения. И лишь из-за заступничества Валеры, который во многих спорных местах подтверждал алиби Ирины, той удалось отделаться минимальным наказанием.

Друг, как известно, познается в беде. Ирина обещала, что после освобождения обязательно выйдет замуж за Валеру. Можно было себе лишь только представить, как «обрадовалась» этому обещанию мать жениха.

И последний вопрос, который волновал Сашу и никак не поддавался разрешению, была личность Батяни. Кем являлся их незадачливый землемер, не имевший ни малейшего представления о своей профессии?

С этим вопросом Саша обратился к своему дяде.

Тот долго кашлял, отводил взгляд, но потом признался:

– Неловко признаться, но Ивана Васильевича прислал к вам я.

– Не может быть! Он даже не представляет, как делают съемку для кадастра.

– Дело в том, что ему это было и не нужно. Он же не землемер, он сыщик.

– Кто?

– Частный детектив, которого я нанял, чтобы он поехал к вам и лично проследил за безопасностью моей дочери. А уж какую легенду он изобрел, чтобы внедриться в вашу компанию, какую личину на себя нацепил, я и не знал. Это мы с ним при заключении договора не обсуждали. И лишь после твоего звонка и вопросов по поводу землемера, которого я якобы нанял, до меня стало доходить, что это Иван Васильевич изобрел для себя такую легенду, чтобы втереться к вам в доверие.

Саша слушал с разинутым ртом. Многого он ожидал от своего дяди, но тут дядя Герман переплюнул все мыслимое.

И у Саши вырвалось:

– Как вам не стыдно!

– Стыдно! – признался дядя. – В свете произошедших событий и того факта, что Стас оказался вовсе не так плох, как я его себе мысленно рисовал, мне стыдно. Но ты тоже должен меня понять. Марина – это моя единственная дочь. Я должен был быть уверен в том, что ей ничего не угрожает.

– С этой целью вы ко мне и обратились! Разве этого мало? Зачем же еще выносить сор из избы, нанимать чужого человека? Если Стас узнает, он вам этого никогда не простит!

– Конечно, я понимаю и прошу тебя держать язык за зубами.

– Можете не сомневаться, – пробормотал Саша. – Уж я не стану обижать хорошего человека, который по явному недоразумению достался вам в зятья. Я не стану рассказывать Стасу, что вы за фрукт.

И Барон, присутствующий при этом разговоре, гавкнул, подтверждая слова хозяина. Вид у собаки был строгий, словно и он тоже не одобрял поведение дяди Германа. А уходя, он еще полаял и задними лапами поскреб, чтобы дядя Герман уж окончательно убедился в том, какого отныне мнения о нем собака.

На этом все и закончилось. Успокоившийся дядя Герман с Иваном Васильевичем вернулись обратно в город.

Прощаясь, Батяня крепко пожал руку Саше и сказал:

– Быстро же ты меня раскусил, парень. Надо будет мне получше готовиться в другой раз. Закончу курсы, где готовят полевых инженеров, благо образование техническое позволяет.

Юля после всех приключений вернулась в Силино. Но когда бы ни навещал свою подругу Саша, возле Юли теперь неизменно маячил Фима. И сама Юля была совсем не против общества краеведа, так что под конец даже Барону стало понятно, что они с хозяином тут явно лишние.

С тех пор в Силино Саша с Бароном приезжали лишь по необходимости, чтобы купить продуктов в магазине, где теперь полностью заправляли две продавщицы – Галина и ее племянница. Единственной, кто здорово выиграл от поимки и ареста Ирины, оказалась именно она, потому что получила хорошую работу, о которой так долго мечтала.

Стас с Мариной планировали жить в Борках круглый год, но дотянули лишь до наступления холодов. И когда темное небо стало почти целыми сутками висеть у них над головой, посыпая землю то дождем, то мокрым снегом, настроение у них резко поменялось. И они оба вернулись в теплые, пусть и чуточку душные объятия города, к вящей радости своих семей.

Саша вернулся гораздо раньше и мог клятвенно заверить всех в том, что, как бы хорошо ни оказалось в гостях, дома все равно всегда лучше. И всякий раз, когда Саша произносил эту фразу, Барон одобрительно лаял, давая понять всем присутствующим, что он лично мнение хозяина по этому вопросу горячо поддерживает.