Дарья Донцова - Улыбка 45-го калибра

– Ох, не скажи, – улыбнулась Люба, – порой такие получаются!.. Калининых вспомни!

Валя только вздохнула. Шумное семейство, жившее этажом ниже, состояло из вечно пьяных родителей и такого количества детей, что и сосчитать трудно. Они были настоящим проклятием подъезда. Подобных деток Колосковой иметь не хотелось.

– Может, оно к лучшему, что у тебя никого нет, – продолжила Люба, – как бы ты сейчас справилась?

– Да уж, – вздохнула Валя.

– Я у тебя про здоровье не зря спросила, – неожиданно заявила Люба, – есть возможность заработать. Пятьсот долларов сможешь получать.

– В месяц?

– Нет, чуть реже, но регулярно, только для этого берут исключительно здоровых женщин и не болтливых. Ты как по части языка?

– Могила, – пообещала Колоскова.

– Хорошо, коли так, – пробормотала Люба, – ладно, пошли ко мне, объясню, что к чему.

Примерно через час совершенно ошарашенная Валя вернулась к себе. Было чему удивляться, Люба предложила совершенно невероятный бизнес.

– Есть один НИИ, – спокойно растолковывала она Вале, – изучают человека, ну всякие там процессы в организме беременных. Отчего, например, уроды появляются на свет и другие разные вещи, толком сама не знаю, не интересуюсь, да нам это не так уж важно. Доктор там имеется, Олег Игоревич, нормальный дядька. Хочет Нобелевскую премию отхватить, вот и роет землю носом, эмбрионы изучает.

– Что? – не поняла сразу Валя.

– Зародыши человеческие, – пояснила Люба, – только ему вечно материалов для исследований не хватает, поэтому и нанимает нас.

– Для чего? – никак не могла врубиться в суть проблемы Валечка.

Люба с жалостью посмотрела на соседку.

– Как думаешь, откуда Олег эмбрионы для изучения берет?

– Ну, – напряглась Валентина, – небось аборты бабы делают, а он изучает.

– Правильно мыслишь, – похвалила Люба. – Ты ведь на такие операции сама ходила, верно? И о чем тебя в консультации сразу предупредили?

– Чтоб долго не тянула, они лишь до двенадцати недель делают.

– Верно, – согласилась Ракитина, – только весь подобный материал давным-давно изучен, нового в науке не сказать и Нобелевскую премию не получить. Олег Игоревич работает с эмбрионами от двенадцати недель и более, а их достать трудно. Немногие идут на аборт при большом сроке, обычно успевают вовремя проделать. Хотя встречаются идиотки, но, повторяю, их мало!

– Я-то тут при чем, – недоумевала Валя, – делать чего надо? Ходить по поликлиникам и таких теток выискивать?

– Нет, – ухмыльнулась Люба, – твое дело – забеременеть, а на том сроке, который укажет Олег, сделать аборт. Не волнуйся, он долго не тянет, максимум до четырнадцатой недели, ему нужен период от трех, до трех с половиной месяцев. Никто ничего не заметит, ни муж, ни соседи. Будешь получать пятьсот долларов в день операции, а еще по сто станут давать каждый месяц беременности, на питание. Олегу нужны здоровые эмбрионы от положительных женщин. Ты ведь не куришь и не пьешь?

– Нет, – помотала головой Валя, – и не начинала никогда. Только страшно закон нарушать. Нас не посадят?

Люба хрипло рассмеялась:

– Ментам больше делать нечего, как за глупыми бабами бегать. У них что, других забот нет? И потом, ничего преступного мы делать не собираемся. Аборты разрешены.

– Но срок, – слабо сопротивлялась Валечка.

– Глупости, – отмахнулась Люба, – если существует угроза жизни матери, чистку выполнят всегда, так же поступают и в случае болезни плода. У Олега все предусмотрено. Он карточку заполняет и тщательно туда запись делает. Вроде как рожать собираешься и ни о чем другом не помышляешь, а потом, бац – выкидыш. Чего уж тут поделать! Некоторые по восемь детей теряют, пока одного родят, и никого это не волнует.

– Боязно как-то, – вздохнула Валя, – вредно небось такое делать.

– Ерунда, – засмеялась Люба, – Олег Игоревич сам все в кабинете проворачивает, под полным наркозом. Полежишь потом у него на кушеточке и домой. Денежки в кармане, красота! Никакого напряга! Да я тебе золотую жилу в руки даю. Как только организм позволит, опять забеременеешь, и все по новой. Мне повезло, у меня нижний этаж, как у кошки: через неделю опять готовая. Но даже если ты два раза в год всего соберешься, все равно очень выгодно выходит. Ну-ка считай, девятьсот баксов плюс еще девятьсот. Сколько выходит, а? То-то и оно, что почти две тысячи «зеленых»!

Валечка призадумалась: такая огромная сумма пришлась бы очень кстати. Колоскова живо подсчитала, что она сумеет расплатиться с долгами. Но внезапно ей в голову закралась одна мысль, и Валечка, покраснев сказала: