Дарья Донцова - Личное дело женщины-кошки

Я швырнула туда бумажку и, естественно, не попала. Меня с детства отличала редкая меткость. Когда весь двор самозабвенно играл в лапту, маленькая Даша Васильева тосковала на лавочке, никто не хотел брать в команду девочку с двумя левыми руками.

Я сделала пару шагов и осторожно присела около ведра. Первое, чему обучается «профессиональный» гипотоник, – это умение садиться около той вещи, которую хочешь поднять. Если резко наклониться, а потом столь же быстро выпрямиться, еле-еле текущая по сосудам кровь не успеет за хозяином. Сначала она от ног рванет к голове, затем на полпути замрет и помчится назад. Большинство людей с низким давлением хлопается в обморок на фазе приведения тела в вертикальное положение, поэтому лучше присесть, взять нужное, а затем встать. Еще не рекомендую одним прыжком срываться с кровати по звонку будильника и принимать очень горячую ванну.

Я подхватила бумажку, невольно бросила взгляд на ведро и увидела на боку выгравированную надпись: «Уважаемому Михаилу Семеновичу в день юбилея».

Пятая точка перевесила остальные, я шлепнулась попой на пол и еще раз, не веря собственным глазам, прочла текст.

Передо мной стояло ведро, вернее, странное кашпо. Именно в нем росло деревце, которое преподнесли Мише Медведеву на день рождения. Таня пересадила растение, а железную «кадку» стала использовать вместо помойного ведра. С ним и пошла Настя в день своего исчезновения к мусорным бакам.

Я потрогала пальцем сверкающий бак. Нет, мне не снится сон! Оно настоящее! Стоит тут, в тихом уголке, куда не заходит никто, кроме хозяйки.

– Эй, – воскликнула Рита, заглянув в туалет, – тебе опять плохо?

– Очень хорошо, – стараясь говорить уверенным голосом, ответила я.

– Чего тогда на полу сидишь?

– На плитке поскользнулась.

– Во блин! – заахала Рита. – Не разбилась?

– Вроде нет.

– Пошли кофе попьем, – предложила она, – сюда, налево.

Я послушно двинулась за хозяйкой и очутилась в небольшой комнате, где стоял всего один столик, покрытый накрахмаленной скатертью.

– У тебя такое крохотное кафе? – спросила я.

Рита засмеялась.

– Внизу огромный зал. Я тебя в помещение для своих привела! Ну, изучай меню! Делай заказ! Угощаю!

Я раскрыла кожаную папочку. «Кафе „Шпынь и шпынята“ радо приветствовать вас. Для людей с фамилией „Шпынь“ стопроцентная скидка».

Я положила карту на стол.

– Ты Маргарита Шпынь?

– Точно, – заулыбалась Рита, – правда, прикольно? Вот моя сестрица фамилии стеснялась, ревела, пока мама ей свою не дала, стала Нинка Косова. А я, наоборот, горжусь. Шпыней на белом свете, похоже, нет! Пока никто скидку не потребовал. Вернее, находятся дураки, морду сапогом сделают и заявляют: «Здрассти, я Шпынь!» Но не на такую напали! Мигом требую: «Права покажи!» Ну, цирк прямо! Зато теперь вся трасса знает про кафе «Шпынь и шпынята».

– Маргарита Шпынь, – протянула я, – а рядом свалка, и здесь всегда столуются парни с мусоровозов.

– Ну, не только они, – потерла руки Рита, – я не жалуюсь на отсутствие клиентов. Чего сама хочешь? От души рекомендую котлеты из кролика.

– Ты была любовницей Богдана Ломейко?

Маргарита отступила от стола.

– Кого?

– Шофера Богдана Ломейко! Он водил мусоровоз.

Рита села на стул.

– А ты откуда про Богдашу слышала?

– Сейчас объясню, но сначала ответь, ведро он принес?

– Ведро? – непонимающе заморгала Рита. – Какое?

– То, что у тебя в туалете стоит?

– Здоровская вещь, – вздохнула Маргарита, – вечная. Я его когда увидела, сразу сообразила: сто лет прослужит, зачем добро вышвыривать?

– Как оно к тебе попало?

– У Богдаши взяла, в машине.

– Мусорной?

– Ага.

– Ты рылась в отбросах?

Маргарита усмехнулась.

– Нет.

– Ведро откуда?

– Почему я должна тебе отвечать? Ни слова не скажу, пока не объяснишь, при чем здесь Богдаша. Он давно умер!

– Надпись на боку читала? Там есть гравировка.

– Угу, – кивнула Рита, – я ж его мою, чищу, чтоб блестело. Очень в первый раз удивилась. Подарили мужику на юбилей мусорку! Неудивительно, что он ее вышвырнул.

Неожиданно у меня опять закружилась голова.

– Чего? Плохо? – насторожилась Рита.

– Ведро, – сказала я, – принадлежало семье Медведевых. На самом деле это кашпо или кадка, в нем дерево росло. Но Татьяна емкость под отбросы приспособила. Она такая же хозяйственная, как ты, ей понравилась стальная штука.

– Хорошая вещь, – сказала Маргарита, – который год как новое.