Ирина Хрусталева - Блеск и нищета хулиганок

– Тогда поехали быстрее, пока Семен не передумал, у него семь пятниц на неделе, а по дороге я тебе все популярно объясню, – таща все еще неуверенную и напуганную Надежду за руку к двери, тараторила девушка. Они вышли во двор, и Лена нажала на брелок сигнализации. Раздался пикающий звук, и хорошенькая «Хонда» приветливо мигнула фарами.

– Это твоя машина? – восхищенно спросила Надя, таращась во все глаза на красивую иномарку.

– Моя, моя, но у тебя еще лучше, – пропыхтела Елена и, открыв дверцу, подтолкнула к ней Надю. – Садись давай быстрее.

Надежда села в салон и потрогала кожу на сиденьях.

– Как здорово, – прошептала она, а потом, вспомнив слова Лены, повернула к ней удивленное лицо. – Лен, а что ты сейчас сказала про то, что моя машина еще лучше? У меня же сроду машины не было, да и водить я не умею.

– Придется научиться, – выруливая за ворота, ответила Лена. – Я, когда сказала, что твоя машина еще лучше, имела в виду Женькин «Патрол». Крутая тачка, и тебе придется научиться ее водить, она сейчас в одном укромном дворике стоит, тебя дожидается, – не отрывая взгляда от дороги, объясняла девушка. – Ты должна во всем соответствовать своей сестре, иначе ничего у нас с тобой не получится.

– А что у нас должно получиться?

– Да есть у меня один планчик, сегодня вечером расскажу, когда домой приедем. Кстати, заодно посмотришь, где твоя сестра обитает, мы после салона к ней поедем, – виртуозно объезжая впереди едущие машины, говорила Лена. – Хорошая у тебя сестра, вот увидишь. С ней можно и в огонь и в воду… Она знаешь, как долго тебя искала! А переживала за тебя как… словами и не передать.

– А вдруг я ей не понравлюсь? – наивно поинтересовалась Надя, и от ее вопроса Елена буквально зашлась в хохоте.

– Ты прелесть, Надюша. Я от тебя прямо балдею. Как ты можешь ей не понравиться, вы же с ней, как две горошины? Насколько мне известно, Женька ежедневно смотрится в зеркало, и не раз. По-моему, она в нем видит то, что ей очень даже нравится.

– А-а-а, ну да. Я совсем про это забыла, – кивнула Надя головой и слабо улыбнулась. – Неужели и правда на свете есть точно такая же девушка, как я? Мне даже не верится.

– Есть, есть, можешь не сомневаться, – подтвердила Алена. – Я живой тому свидетель. Ты знаешь, Надь, ближе Женьки на этом свете у меня никого нет, с некоторых пор. Мне самой не верится, что вас теперь двое. Надеюсь, что с тобой мы тоже обязательно подружимся.

– Надеюсь, – вздохнула Надя и прикрыла глаза. Она решила, что не стоит сейчас сопротивляться событиям, которые обрушились на нее, как снег на голову. – Что бог ни делает, все к лучшему, – прошептала она.

Марья Васильевна проснулась далеко за полдень и недоуменно посмотрела на часы.

– Что это я разоспалась так сегодня? – проворчала баба и смачно зевнула. Она еле-еле сползла с кровати, перенося на пол сначала одну ногу, а потом вторую. Уже сидя, она поправила свой необъятный живот и, хватаясь за спинку кровати, наконец встала. Взяв со стула безразмерный халат, она натянула его на себя и поплелась на кухню. Тетка буквально застыла на пороге, когда увидела сидящую за столом племянницу, которая с завидным аппетитом уплетала яичницу с ветчиной.

Раньше Надя никогда не позволяла себе таких вольностей. Тетка приучила девушку к тому, чтобы та ждала, пока она сама не позовет ее есть. Чаще всего она просто приносила девушке еду в комнату, чтобы та не таращилась, что она ест сама. А хорошо покушать Марья Васильевна любила и ни в чем себе не отказывала. Ветчинку, сырокопченую колбаску и рыбку горячего копчения она покупала исключительно для своей персоны, и даже Геннадий спрашивал разрешения на эти продукты. Сейчас, когда девушка с таким аппетитом уплетала ее ветчину, Марью Васильевну чуть родимчик не хватил от злости.

– Тебе кто разрешил брать мои продукты! – рявкнула она. – У меня желудок больной, у меня… специальная диета.

– Да ну? – округлила Женя глаза. – А я всегда думала, что с больным желудком положена молочная диета. Там в холодильнике каша стоит, вот и позавтракай. Очень полезно по утрам кашу есть.

– Это не твое дело, чем я буду завтракать. Ты что это себе позволяешь, Надька? Ты почему себя так ведешь? В психушку захотела?

– А не слишком ли часто ты пугаешь меня этим заведением? В чем дело? Я что, часто бываю пациенткой психушки? Что уставилась, как баран на новые ворота? – рявкнула Евгения на застывшую бабу. – Отвечай.

– Что отвечай? Чего отвечай? Ты почему так с теткой разговариваешь? – не дрогнула, а даже, наоборот, пошла в атаку Марья Васильевна. – Ты давай не увиливай. Повторяю, кто тебе разрешил брать мои продукты?