Ольга Степнова - Изумрудные зубки

– Верю, – легко согласился лейтенант. – Верю! Но обязательно поинтересуюсь в редакции. Давайте пройдем в квартиру, может быть, там что-нибудь прояснится.

– Пойдемте. – Сычева встала, отметив вполглаза, что лейтенант на полголовы ниже нее.

Таня отлепила, наконец, от лица ладони.

– Нет, ну его же не убили?

Сычева подцепила ее под локоть и как больную повела в подъезд. Впереди, небрежно пружиня мышцами и широко расставляя кривоватые ноги, шел лейтенант. Им навстречу из дома вышел высокий худой мужик в кожаном плаще. Он равнодушно пожал плечами и сказал:

– Соседей опросил, никто ничего не видел, никто ничего не слышал. Похоже на похищение.

– Мы в квартиру поднимемся, – сказал Карантаев мужику и прошел мимо него, намеренно сильно задев того крутым, сильным плечом. Мужик пошатнулся, поморщился и крикнул вслед:

– И мы поднимемся! Какой этаж?

Лейтенант вопросительно уставился на Сычеву, но не в глаза, а туда, где недавно была распахнута куртка.

– Шестой, – сказала Сычева и проверила молнию у подбородка. Ей очень хотелось дать Карантаеву по морде.

– Шестой! – повторил лейтенант.

Они стали подниматься по лестнице – лейтенант впереди, Сычева с Таней под ручку, чуть позади. Они шли, стараясь не смотреть под ноги, туда, где на лестнице были красные брызги. На втором этаже Таня закрыла глаза и уткнулась Сычевой в плечо.

– Нет, они его не убили. Этого быть не может!

До шестого этажа Сычева вела ее как поводырь.

– У меня нет ключей, – сказала Таня у двери квартиры. – Я ведь из дома ... ушла. К маме.

– А у меня их и не было, – пожала плечами Сычева.

Лейтенант ухмыльнулся:

– Ну вы даете, девушки! Мне что еще и слесаря вызывать? – От досады он шибанул в дверь кулаком.

Сычева почему-то подумала, что дверь от этого удара откроется, как в любом мало-мальски приличном детективе, но она не открылась.

– Подождите, – осенило Сычеву. – Если последней отсюда уходила вешалка, значит... дверь закрывала она. Ключи она вряд ли с собой увезла. Или в почтовый ящик бросила, или соседям оставила.

– Ну бардак! – вздохнул лейтенант и позвонил в соседнюю дверь.

Через пару секунд сонная соседка безропотно отдала им ключи.

В квартире все было, как и прежде.

Кровать зияла чернотой неприбранных простынь, на кухне стояла сковородка со сгоревшими яйцами.

Лейтенант подошел к телефону и проверил автоответчик.

– Сыночек, ты забыл про свою мамочку, – недовольно сказал писклявый голос. Больше никаких записей не было.

– Ничего не изменилось, – пробормотала Таня. – Ничего не пропало, – огляделась она.

Сычева не знала, что и сказать. Ей очень не нравился лейтенант Карантаев. Он так ей не нравился, что чувство неприязни к нему заглушило даже отчаянный страх навсегда потерять Глеба.

– А это еще кто? – Карантаев сунул ей под нос фотографию в рамке.

Со снимка, улыбаясь своей блаженной улыбкой, смотрела вешалка.

– А это его любимая на данный момент девушка. Та, которая утром уехала и оставила ключ соседке.

– Ну бардак! – то ли восхитился, то ли возмутился лейтенант и поставил фотографию обратно на прикроватную тумбочку. – Вы что тут втроем ночевали, раз утром она последней из квартиры ушла?

Сычева кивнула. И Таня кивнула.

– Ну бардак! – повторил лейтенант и вразвалку пошел на кухню.

– В общем, девушки, я не завтракал, – сказал он, усаживаясь за стол и ставя перед собой сковородку со сгоревшей яичницей. – А слушать вашу бредовую историю на голодный желудок я не могу. Соседи говорят, что шум под утро слышали и вас голых в подъезде видели. Валяйте, выкладывайте, что тут произошло этой ночью. А я пока подкреплюсь. Вы не возражаете? – обратился он к Тане.

– Да. То есть нет. Как вы думаете, его не убили?

– Тела-то нет! – разумно возразил лейтенант и подналег на сгоревшие яйца, орудуя вилкой.

Сычевой захотелось взять сковородку и со всех сил приложить ее к стриженному затылку этого хама. Но вместо этого она села напротив Карантаева, за руку усадила рядом с собой Таню, и они сбивчиво, поочередно стали пересказывать события этой ночи.

– Вот бардак так бардак! А машина-то у пострадавшего есть?

– У него нет машины, – быстро сказала Таня. – Глеб ездит на метро и такси. Он дальтоник, поэтому не рвется за руль.

В квартиру ввалились еще три мужика – опергруппа, работавшая на улице. От их присутствия стало тесно, душно и неуютно. Сычева подтянула ноги под табуретку, Таня вжалась спиной в стену.