Дарья Калинина - Из мухи получится слон

Врезавшихся по ее милости друг в друга машин она просто не увидела, так как ее внимание было по-прежнему приковано к противоположному тротуару, где предположительно находилась ее подруга, которую было необходимо спасти. Она была на месте, и не одна. Юлька ловко избежала протянутых к ней кровожадных рук водителя «жигуленка» и резво перебежала улицу, которая стала на удивление свободной от машин. Но Юле было некогда удивляться и глазеть по сторонам на беспорядок, учиненный ее скромной персоной. Она тоже видела цель и спешила к ней. До остального ей дела не было.

— Даша! — закричала она, чтобы привлечь мое внимание, прыгая в этот момент через невысокую чугунную ограду, разделяющую дорогу на правую и левую полосы движения. Я оглянулась.

— Куда ты собралась? — накинулась Юля на меня.

— На дачу в Озерки, — автоматически ответила я, и на этом разговор окончился, потому что до Юли добрался-таки водитель «жигуленка», который привел с собой работника ГАИ. Тот оказался здесь весьма кстати для водителя и некстати для Юльки, так как видел ее метания по проезжей части и был полностью солидарен во мнении относительно нее с шоферами пострадавших машин.

Мы с Наташей попытались отбить мою подругу, но были вынуждены отступить перед лицом превосходящих сил неприятеля. Нам было указано идти отсюда подальше и не приближаться к этой чокнутой, которая теперь поступала в распоряжение работника ГАИ. Он, правда, клятвенно пообещал нам, что с Юлей обойдутся со всей возможной мягкостью, учитывая ее миловидность, молодость и очевидную глупость. Мы печально посмотрели вслед уходящим мужчинам и Юле, которую вели к месту аварии, чтобы она воочию убедилась в размерах ущерба, причиненного ею, а также для того, чтобы ей стало стыдно. Нам осталось только прокричать вслед свои пожелания и отправиться своей дорогой.

Время в дороге то бесконечно тянулось, а то неслось как безумное. Опять мелькали за окнами электрички елки, фонари, поля и станции. Пурги не было, и солнце светило просто ослепительно и прямо в глаза, заливая все вокруг сияющей яркостью, на мой взгляд совершенно ненужной. Поезд полз со всеми остановками. Наташа нервничала и ежеминутно сверяла часы с видом за окном. Ни то ни другое ее не утешало. Заняться было опять нечем, а угрызения совести, что мы бросили Юльку одну и беззащитную, бледнели перед лицом близкой опасности. Пожалуй, было даже хорошо, что мы оставили ее там. Это все-таки безопаснее, чем тащить ее с собой, а она бы обязательно увязалась за нами, так как решительно была настроена выручить меня. А между тем план предстоящей кампании вырабатываться наотрез отказывался. Приходилось уже в который раз положиться на волю случая. Меня трясло как в лихорадке. Руки и ноги были ледяные. Где-то внутри меня поселился маленький холодильник, который дребезжал и вырабатывал стужу. Мне было нехорошо и Наташе тоже. Она за свои убеждения страдала на совесть, а за что страдала я, было непонятно.

— Может, расскажешь, откуда у тебя синяки, — нервно попросила я, чтобы отвлечь себя и ее от размышлений о новом приключении, обещавшем быть покруче всех предыдущих.

Наташа задумчиво посмотрела в окно на бегущие деревья и сказала:

— Не советую тебе пользоваться моей сковородочной методой. Она, оказывается, дает сбои. Я сегодня убедилась в этом на собственном опыте, и опыт, скажу тебе по совести, не из приятных. Но видела бы ты его!!! Ему досталось от меня еще больше и, надеюсь, послужит уроком на будущее, — ликующе прибавила она.

— А он вообще-то выживет?

— ?!

— Если ему досталось круче, чем тебе, то он не жилец, — пояснила я.

— В моем доме он уж точно не жилец. Я его выставила со всеми рубашками и носками. А его коллекцию кассет подала на завтрак, разогрев их перед этим в микроволновке. Он что-то мямлил о моем характере, но я живо поставила его на место за порог. После сегодняшнего скандала я не желаю иметь с ним ничего общего.

— Правильно, — горячо поддержала ее я. — Надо его примерно наказать.

В самом деле — это полное свинство. Драться с женой, куда это годится? Пускай у нее даже невыносимый характер и умственный коэффициент меньше 0,1, но надо же было раньше думать, до женитьбы. Ведь куда он смотрел, пока она была его невестой? На ноги и бюст, так нечего теперь локти кусать. Пенять ему, кроме как на самого себя, не на кого. Сам виноват и пускай теперь расплачивается за свое легкомыслие. Но все же мне было жаль эту парочку идиотов, которые любят друг друга, но не могут договориться, хотя оба с рождения говорят на одном и том же языке, оба получили высшее образование и должны, казалось бы, уметь связно излагать свои мысли, но между ними бездна непонимания и взаимных обид. Всегда печально смотреть, как разваливаются семьи. Самый плохонький муженек лучше, чем гордое одиночество, и я постаралась довести эту мысль до Наташи, но момент оказался выбран неудачно. Она отвергла возможность воссоединения с мужем даже в самом отдаленном будущем.