Дарья Калинина - Из мухи получится слон

Мама с искусностью (мне таких высот никогда не достигнуть) использует разнообразные уловки для удачного кормления меня. Половину ее ловушек я просто не успеваю заметить. Я уже оказываюсь сыта, а передо мной все выстраиваются тарелки и блюдечки с разнообразными десертами.

— Мама, я больше не могу съесть ни крошки.

— Ну не ешь, — удивленно говорит мама. И через пару минут коварно спрашивает: — Ты чай будешь с молоком?

Я тут же попадаюсь на удочку. Подумаешь, чай. Чай — не еда. Могу же я позволить себе чашку чая, чтобы не расстраивать и не обижать мамочку, она ведь старалась.

— Буду, но только без молока и без сахара.

— А варенье персиковое или чернику?

— Персики, но без хлеба.

— А я уже нарезала! — огорченно кричит мама из кухни. — Теперь он засохнет. Может, все-таки кусочек съешь? — печально вопрошает она.

Мое сердце обливается кровью, и я соглашаюсь. В итоге не могу сразу встать из-за стола, потому что слишком много съела и ноги просто не держат меня. Охватывает сытость и тяжесть, и я вяло жую яблоко в тщетной надежде, что оно меня взбодрит. И тут мама приступает к допросу:

— У тебя все в порядке?

Что тут скажешь? Если рассказать маме, что творится в моей жизни, тем самым можно лишить ее даже подобия покоя. Она будет волноваться, придумывать всякие несуществующие ужасы, ругать меня, а я буду чувствовать себя бесчувственной дрянью. А кому это может понравиться? Поэтому я слегка приукрасила действительность, сказав, что у меня все нормально.

Я могла бы просидеть у мамы еще бог весть сколько времени и благополучно опоздала бы к Степанову на свидание, но мама тоже собиралась идти по делам, а точнее, на очередной сеанс иглоукалывания, и это дало мне толчок к тому, чтобы выйти из состояния прострации и взбодриться до такой степени, чтобы быть способной вяло передвигаться. К счастью, мама из боязни вызвать новый приступ радикулита, который бы помешал ей почерпнуть новую порцию здоровья, тоже двигалась с осторожностью, поэтому к автобусной остановке мы пришли ноздря в ноздрю на хорошей и безопасной скорости асфальтового катка.

Когда мама едет в автобусе, это всегда зрелище, за которое я бы брала деньги как за спектакль. Она первым делом выискивает наиболее неприятного старикашку, причем никогда не трогает тех, кому больше 65 лет и видно, что он на ладан дышит. Нет, маме подавай достойного противника. Она не будет прыгать там, где забор ниже. Почему она выбрала такой странный и нервный способ развлечения, я никогда толком не понимала. Может быть, жажда авантюр затаилась в маминой крови и дает себя знать только в общественном транспорте. И мама протискивается сквозь толпу к тому месту, где сидит ее потенциальная жертва, и спрашивает у меня, какого я мнения о мужчинах, которые позволяют себе сидеть, когда столько женщин стоит. Ну и так далее. Ее вопрос вызывает живейший отклик у женщин, находящихся в автобусе, они неодобрительно оглядывают сидящих смущенных мужчин, но пока молчат. Обычно жертва ломается на третьей остановке и оставляет поле битвы за мамой, а сама решает, что короткая пешая прогулка может повредить никак не больше, чем поездка в полном фурий автобусе. Торжествующая мама взбирается на сиденье, старичка ждет прогулка, все счастливы. Но иногда попадаются такие толстокожие типы, которые предпочитают делать вид, что они глухие и не мужчины вовсе и не слышат укоризненных маминых слов или вступают с ней в дискуссию, что для них еще хуже.

Сегодня нам в виде исключения достался полупустой автобус, населенный бабулями с кошелками и животами. С бабушками мама не вступает в дискуссии, и тревожные предчувствия о своем будущем охватили меня с новой силой, потому что время нашего свидания с милицией приближалось. В весьма нестабильном состоянии психики я добралась до Степанова и немедленно успокоилась и даже заскучала, узнав, что на месте его нет.

«И почему все неприятности норовят случиться в одно и то же время?» — размышляла я от нечего делать, сидя в коридоре и ожидая появления Степанова, который изволил где-то пропадать уже полчаса. Заняться мне было решительно нечем, и я пошла бродить по участку, чтобы хоть как-то развеяться. И увидела Степанова. Я ему даже обрадовалась, уж очень надоело мне томиться в неведении, но против всякого ожидания Степанов не кинулся сломя голову в мою сторону. Его перехватил какой-то субъект и увлек за собой в кабинет со словами:

— Есть срочные новости о твоем библиотечном гангстере.