Кондратий Жмуриков - Принц и Нищин

Котляров задвигал шишковатым лбом, мрачнея:

– Ну вот что… выкладывай, Воронцов. Если ты хоть бочком задел все это, то сейчас тебе не позавидовал бы и Усама бен-Ладен. Рассказывай, брат.

Сережа шмыгнул носом и заговорил:

– Самое интересное, что влип я именно из того, что вы, Георгий Палыч, считали самым у меня существенным недостатком.

– Это от чего же?

Сергей с силой провел ладонью по псевдо-седым волосам и резко бросил, выдохнул – как бросился с головой в холодный, мутный, завораживающий омут:

– От актерства. Все началось с того, как некто Фирсов и Романов предложили мне…

– Фирсов и Романов? – перебил его Котляров. – Звучные фамилии. – И полковник два раза дернул щекой, опять вызвав у Сережи богатый поток асоциаций: – Звучные фамилии, звучные. И что же тебе предложили эти?…

Два часа истекли тяжелыми янтарными струйками свечи, стоявшей на столе, за которым сидели Сережа и Котляров. Последний был отнюдь не так оживлен и не так изощрялся в мимических роскошествах, обусловленных нервным тиком. Он был мрачен. Котляров глубоко затягивался и выпускал дым уже не щегольскими колечками, а густыми синеватыми струями. Время от времени он бросал недобрые взгляды на сидевшего на стуле Воронцова. Сергей уже успел освободиться от большей части столь мастерски наложенного им грима и теперь тупо буравил застывшим взглядом поверхность стола.

– Да… ты действительно влип в серьезное дело, – наконец сказал Котляров. – Настолько серьезное, что я даже не могу сказать тебе, чем, собственно, могу тебе помочь.

– Я хочу, чтобы вы помогли мне уехать из Москвы и чтобы меня больше никогда-никогда не нашли.

– Ты говоришь как ребенок. «Никогда-никогда». – При каждом произнесенном «никогда» полковник комично кривил лицо, но Сереже вовсе не было смешно. – Для того чтобы укрыть тебя, спрятать, надо знать, кто конкретно тобой интересуется. Кто травит тебя. Ведь, по сути, ты былинка. Ведь сломали Вишневского и Адамова. А это были люди. Большие люди. – Щека полковника пришла в непрерывное движение.

– Ну хорошо, – угрюмо сказал Сережа. – Будем говорить не по-детски. Вы говорили, что имеете кое-какие информационные каналы в спецслужбах.

– Да.

– А не смешно ли будет, если я скажу: кто конкретно интересуется моей персоной. Персоной в сущности ничтожной, былиночной, как вы тут образно выразились.

– С каких это пор ты стал обидчив? – прищурился Котляров.

– Да не обидчив я. Тут меня не обидить хотят, а убить. Я примерно догадываюсь, кто, но тем не менее мне нужно подтверждение. Я не хочу ни в чем копаться, мне это никак… ничего мне не нужно, не потяну я. Но я не хочу подыхать.

– А кого ты подозреваешь? ФСБ, ФСО, МВД?

– Ну…

– Конкретно!

– Конкретно? Да ну хотя бы главу президентской администрации Половцева! Сомневаюсь, что без его благословения могут делаться такие вещи!

Кондор насупился:

– Антона Николаевича? Ты уверен в том, что…

– Вот я и прошу вас, Георгий Палыч, прояснить ситуацию. Помогите мне. По сути, я ведь ничего и не делал…

– …просто стал свидетелем событий, которые могут перевернуть всю российскую политику и экономику, – мрачно договорил Котляров. – Понятно. Хорошо. Я попытаюсь выяснить, что намереваются с тобой делать. Какие меры предпринимают, чтобы тебя найти. Что еще? Наверно, ты хочешь, чтобы я забросил тебя за границу?

Сережа судорожно вздохнул:

– Нет, но…

– А как же ты, друг мой, думаешь скрываться? После того, что ты намутил, тебе осталось разве что в Антарктиду лететь к пингвинам и там зарыться в лед на глубину этак километра в два. И то еще неизвестно, как это тебе прокатит.

– Но за границу… деньги…

Котляров иронически хмыкнул (большая часть иронии заключалась в судорожном искривлении на этот раз решительно всех черт лица) и проговорил, как будто что-то для себя решив и внезапно успокоившись:

– Деньги не проблема. Деньги я тебе дам. Конечно, в наше время ничто не делается просто так. Сочтемся. Но ты говори сразу, что тебе нужно. Весь пакет пожеланий, как говорится.

Сережа набрал воздуху в грудь и выговорил:

– Еще… еще я хотел бы, Георгий Палыч, чтобы вы поспособствовали… одним словом, я хотел бы просить вас оформить загранпаспорта на «левые» имена – для меня и еще для двух человек.

– А… это, наверно, для Лены Фирсовой и для этого недотепы Алика Мыскина, – предположил Котляров.

– Да.

– Ну что ж, это правильно, что ты попросил меня о том, чтобы я помог тебе и этим двоим соскочить за бугор. Что ж, это естественное желание. Хорошо. Но пока что ты и твои спутники должны выждать время. Хотя бы несколько дней. Я дам вам хату, и через определенное время сообщу тебе, чего я нарыл по каналам спецслужб. Где Мыскин и Лена дожидаются тебя?…