Елена Логунова - Руссо туристо, облико морале

– Ни то, ни другое, – легко ответил Зяма. – Содержимое у них красное и желтое. Это не с газом баллончики, а с краской! Но если кому-нибудь прыснуть прямо в лицо, то эффект, я думаю, будет некислый.

– Хорош болтать, – перебил его Кулебякин. – Слушай мою команду: Зяма, ты дежуришь под той аркой. Алка, ты стоишь у ворот. Придумайте себе невинное занятие и притворяйтесь, что заняты своими делами, но незаметно поглядывайте на меня. Я жду нашего идиота у подножия памятника. Он появляется либо один, либо с Инкой. Если один – я отдаю идиоту чемоданчик, остаюсь на месте и жду Инку. Но вы начинаете преследование сразу же: важно, чтобы нас не надули. Будет очень плохо, если гад и Инку нам не вернет, и сам скроется в неизвестном направлении.

– А что, если он сразу придет вместе с Дюхой? – спросила я.

– Это крайне маловероятно, если только этот тип не круглый идиот.

– И все-таки?

– Ну если он такой дурак, что отдаст заложницу, не забрав сначала выкуп, то мы его и жалеть не будем ни капельки! – Капитан Кулебякин нехорошо усмехнулся. – Инку заберем, денег не дадим и еще по шее накостыляем так, что век помнить будет!

– Командир, а что будем делать мы? – поиграв мускулами, спросил белокурый викинг Муня.

Чтобы не видеть этой демонстрации силы и удали, я отвернулась.

– Вы трое и еще Мехти: разделитесь на пары и займите места на внешнем периметре.

– Это значит – с той стороны ворот? – славный дядька Мехти кивнул и заторопился. – Кто со мной в паре, пойдемте!

– Все, рассредоточились и ждем в полной боеготовности! – Денис похлопал в ладоши, как крестьянка, разгоняющая гусей. – Без четверти девять, до условленного часа осталось пятнадцать минут!

– Держи, милая! – торжественно сказал Зяма, вручая мне баллончик для разрисовывания стен и заборов. – Береги себя!

– Держи, Денис! – сказала я, неохотно отдавая Кулебякину свой любимый несессер, набитый деньгами и подкрашенной бумагой. – Береги его!

– Держи себя в руках, Алка! – оценив мою плаксивую интонацию, сказал Денис. – Береги нервы!

– Поздно, – пробурчала я, с баллончиком в кармане направляясь в сторону шлагбаума, который как раз поднялся, пропуская очередной пижонский «Мерседес».

– Эй! – позвал Кулебякин.

Я оглянулась.

– И за Манями с Мунями присматривайте! – негромко сказал он. – Не очень-то я доверяю этим деятелям.

– Привыкаешь? – Вальтер мимоходом похлопал новенького по плечу, сел на свое место и первым делом сунул в рот конфету.

– Спасибо, все хорошо, – вежливо сказал Фриц, подумав, что его старший коллега недостаточно ответственно подходит к работе.

Чего стоит одна его привычка постоянно жрать на рабочем месте! За время дежурства Вальтер успевал выпить десять чашек кофе и съесть коробку шоколада. Неудивительно, что он такой толстый – форма на нем по швам трещит.

Фриц представил, как ладно и аккуратно будет смотреться в форме он сам, и улыбнулся.

Фрицу Борману нравилась его новая работа в дворцовом комплексе Хофбург. Он находил ее интересной, почетной и общественно важной. Не такой, конечно, почетной и важной, как работа самого президента, но по-своему тоже значительной. Было приятно сознавать, что безопасность сотен и тысяч людей не в последнюю очередь зависит от зоркости и внимательности Фрица Бормана – маленького человечка, часами просиживающего у большого экрана.

– Ну что тут у нас нового, интересного? – Вальтер потер руки и потянулся за чашкой.

– Все спокойно, – коротко ответил Фриц.

Устраивать нерадивому коллеге увлекательную видеоэкскурсию он не собирался. Пусть сам смотрит!

– Ух, какая шикарная попа! – весело восхитился Вальтер и увеличил изображение с камеры номер восемь на весь экран.

Фриц поморщился. Шикарную попу в правом нижнем углу монитора он наблюдал уже минут двадцать. Ее раскрепощенная обладательница уселась на газон с бутылочкой колы в одной руке и книжкой в другой, даже не подумав о том, какой пикантный вид откроют камере ее приспущенные джинсы. Похоже, нижнего белья на любительнице газировки и беллетристики вообще не имелось: пухлые полушария в джинсовом полукружье были выставлены на всеобщее обозрение, словно бюст в декольте. В отличие от жуира Вальтера Фрица это зрелище не радовало. Оно отвлекало его от наблюдения за происходящим на других участках.

Сердито покраснев, Фриц заставил себя оторваться от созерцания нижнего декольте и увел взгляд максимально далеко от него – по диагонали в левый верхний угол. Камера номер один показывала шлагбаум и участок подъездной дороги вблизи него. В трех метрах от шлагбаума в тоннеле, образованном монументальной аркой, опять сидел чумазый пацан с гармошкой, терзающий слух посетителей варварскими славянскими мелодиями. Поблизости крутилась невысокая худощавая особа, вид которой показался бдительному Фрицу подозрительным.