Дмитрий Щеглов - Абрек из Мюнхена

– Пятьдесят тысяч евро! Ты теперь не просто Мюллер, а Волк-Мюллер.

– Я подумаю!

– Поторгуйся! Поторгуйся! Как надумаешь отдать деньги, позвони мне. Телефон ты знаешь!

– Я платить не буду! – поразмыслив лишнюю секунду твердо заявил Мюллер. Сумма ему показалась, несоразмерно велика, рядом с оказанной услугой. Она заподозрил, что его просто разводят как обычного лоха.

– Я тебя за язык не тянул! – беззлобно ответил Вячеслав Туркин. – Не будешь платить ты, придется заплатить мне за тебя. С меня не убудет, я отдам эти деньги, а ты подпортишь свою биографию. Слух нехороший пойдет по земле. А земля круглая.

– Я честный бизнесмен! – сказал Карл Мюллер. Ему показалось, что он нашел неотразимый аргумент, отбивающий напрочь все притязания его московского коллеги.

– А мы, значит все здесь жулики! Интересно, Карл за какую сумму ты бы мне перерезал горло? – неожиданно засмеявшись спросил Вячеслав. Лоне, после того, как она перевела самой стало интересно, что ответит Мюллер. А тот неестественно улыбался. Провокационный вопрос застал его врасплох.

– Я на такое неспособен!

– Ой, ли! Волк, и неспособен! А хочешь я скажу за какую сумму ты готов пойти на это? – все, также ухмыляясь, сказал Вячеслав Туркин.

– Скажи!

– Ты готов повеситься от жадности за пятьдесят тысяч, а меня готов будешь отправить на тот свет за сумму в десять раз меньшую, всего за пять тысяч.

– Ну, почему! – неожиданно перебил разглагольствующего Вячеслава Туркина Карл Мюллер. – За тебя я дам значительно больше. Но всего в два раза. Десять тысяч дам за тебя.

– Ага! Значит мне красная цена в базарный день, десять тысяч.

– Не больше!

К ним подошли остальные участники дискуссии. Они пожали руку Карлу Мюллеру и поинтересовались его дальнейшими планами.

– Завтра еду на Кавказ.

А ведущий погрозил ему пальцем.

– Не по правилам играете. Не по правилам.

Карл Мюллер жестко ответил.

– Я играю по правилам. Это вы забыли свое место! У нас в Германии не принято так с крупным бизнесом разговаривать! Мне думаю, будет совсем не сложно переговорить с вашим реальным хозяином. И я в отличие от вас налоги плачу.

Ведущий несмотря на пудру покрывающую его лицо неожиданно побледнел. Он то лучше всех остальных присутствующих знал, кто на самом деле правит миром и чем для него может окончиться подобная жалоба. Еще и не такие известные, как он телеведущие вставшие на дороге сильных мира сего, исчезали в безвестности в одночасье. Смекалистый, телевизионный лис расплылся в широчайшей улыбке. Казалось, на него сошла божья благодать. Он нежнейшим образом взял под руку Карла Мюллера и жарко зашептал ему на ухо.

– Господин Мюллер, я думаю вам никакие защитники не нужны! Вы сами способны себя защитить.

– Благодарю!

Смекалистый телелис не зря заслужил свою кличку. Карл Мюллер мгновенно оттаял от такого неприкрытого комплимента. А телеведущий красиво, только он один так умел, польстил немцу, окончательно загладив предыдущий промах.

– Однако с переводчицей вы промахнулись.

– Что так?

– Слишком эффектная блондинка. Юпитеры затмевает. Тяжело наверно приходится с такою.

– Есть, такой факт! – окончательно оттаял Карл Мюллер.

Вмешался Вячеслав Туркин.

– В таком случае приглашаю вас пройтись по московским клубам и ресторанам! – сказал он.

– В каком, таком?

Карлу Мюллеру меньше всего хотелось сейчас тратить силы и энергию на всякие модные клубы. Он с удовольствием сейчас бы посидел с Лоной при свечах в своем загородном доме, но она, не спрашивая его, неожиданно согласилась на предложение московского нувориша.

– Едем! Едем! – обрадовался Вячеслав. У него радостно заблестели глаза. План по уводу от немца его переводчицы созрел в его голове. На улице, перед телецентром стали уточнять куда едем?

– Можно поехать в мой клуб. – стал приглашать Вячеслав. – Он за городом. Оторвемся по полной программе. Казино, рестораны. Полная конфиденциальность и уникальные возможности. Память на всю жизнь. Такую кухню и кувырки вам обеспечу.

Специфическая реклама в первую очередь и не устроила Карла Мюллера. От этих молодых и ранних, сделавших деньги из воздуха, можно чего хочешь ожидать, начиная от садомазохизма и кончая утонченностью наслаждений Древнего Рима. Кто его знает, на какой стадии разложения, то бишь приобщения к ценностям культуры толстосумов он находится.

Карла Мюллера раздражало в молодом собрате по денежному мешку его оторванность, бросающиеся в глаза сверхразвитые хватательные инстинкты. Торопится урвать у жизни все и сразу. Спешат потрогать, пощупать, пропустить через себя, сделать сальто-мортале от свалившегося неожиданно на тебя богатства.