Она открыла мне дверь в черном бархатном платье без бретелек и кружевной шали на плечах. Волосы убраны наверх, пирсинга как не бывало.
Петра явно не ожидала моего визита.
– Ты что тут делаешь?
– Я только что нашла у себя в комнате прослушивающее устройство. Ты идешь в оперу?
– Нет. Просто свидание.
– С кем?
– Да так, с парнем. Познакомилась недавно.
– Кто он?
– Э-э… врач.
– Правда?
– Ну, я не стала уточнять это в Американской медицинской ассоциации, но почему-то склонна ему верить.
– Как его зовут?
– К чему все эти вопросы?
– Обычно ты мне рассказываешь, когда у тебя появляется новый парень.
– Дон Стернберг.
– Что-что?
– Так его зовут.
– Ну, если настаиваешь…
– Тебе что-нибудь нужно?
– Нет. Все в порядке. Повеселись там со своим адвокатом.
– С врачом.
– Врачи, адвокаты… Какая разница?
– Большая, если ты в реанимации.
Наш разговор заходил в тупик, а правды я так и не дождалась. Посмотрев на подругу, я увидела, что она свела вторую татуировку – могильный камень с надписью «Джимми Хэндрикс».
– Зачем ты убрала Джимми?
– Порой люди меняются.
– Неужели? Первый раз слышу.
* * *
Я уехала от Петры и отправилась в единственное место, где могла получить ответы. Мне не пришлось стучать в дверь или устраивать допрос. Надо было только дождаться, пока Дэвид выйдет из дома, и если он будет в смокинге, значит, он не только встречается с моей лучшей подругой, но покупает молчание четырнадцатилетней сестры и угождает прихотям пятидесятичетырехлетней матери, чтобы я об этом не узнала.
Меня обуял гнев, нестерпимое желание доказать, что они принимают против меня неправильные меры – или, во всяком случае, ненужные. Как я и предсказывала, Дэвид ушел из дома при параде. Я уехала прежде, чем он успел меня заметить. Разберусь с этими двоими позже.
Сценка «Прием у стоматолога» № 3
Между мной и родителями установилось короткое перемирие. Война здорово измотала и их, и меня. Однако перемирие не распространялось на Рэй. Я долго уговаривала маму и в конце концов сообщила сестренке страшную новость:
– У тебя три кариеса. Дэниел приглашает тебя на лечение завтра в четыре часа. Не опаздывай.
– А это обязательно? – спросила она.
– Пойдешь как миленькая.
В тот же вечер я заглянула в гостиную и увидела, как Рэй и дядя Рэй вместе смотрят телевизор. На экране Лоуренс Оливье мыл руки и спрашивал Дастина Хоффмана, привязанного к стулу: «Это безопасно?»
Я подошла к дивану и уставилась в ящик.
– Это безопасно? – переспросил Оливье, разворачивая набор стоматологических инструментов.
Я гневно посмотрела на дядю:
– Как тебе не стыдно?! Разве можно показывать ей «Марафонца» перед походом к стоматологу?!
Сестра шикнула на меня и уперлась в экран. Дядя Рэй сделал невинный вид:
– А что? Хорошее кино.
– Это безопасно? – снова спросил Оливье, и я вышла из комнаты.
На следующий день Рэй пришла в кабинет № 2 и стала ждать Дэниела. Она услышала, как тот прощается с миссис Санчес (старушка ушла домой), и в последний момент успела включить диктофон. Он ведь все еще стоматолог, так? Через несколько месяцев я нашла эту пленку:
(Дэниел входит в кабинет.)
Рэй:Доктор Кастильо?
Дэниел:Я же просил тебя, зови меня Дэниел.
Рэй:А у меня точно три кариеса?
Дэниел:Точно. Уверен на сто процентов. (Моет руки.)
Рэй:Можно взглянуть на рентгеновские снимки? (Дэниел чересчур долго смотрит на Рэй.)
Дэниел:Ты что, мне не веришь?
Рэй:Верю, конечно, просто хочу посмотреть.
(Дэниел берет несколько снимков, кладет их на лампу и включает свет.)
Дэниел:Первый и второй кариес снизу справа, в моляре и премоляре. Третий в верхнем левом резце. (Достает шприц.)
Рэй:А разве вам не нужна медсестра?
Дэниел:Она ушла домой, мы с тобой одни. Открой пошире рот. (Рэй не открывает.)
Рэй:А это точно мои снимки?
Дэниел:Хватит увиливать, милая. Будь хорошей девочкой, открой рот.
Рэй:Я задала вопрос. (Дэниел наклоняется поближе.)
Дэниел:Ты что, боишься меня?
Рэй:Я боюсь ненужного лечения.
Дэниел:Маленькая боль даже полезна. Она делает тебя сильнее.
Рэй:Изабелл сказала, что больно не будет.
Дэниел:А ты веришь всему, что она говорит?
Рэй:Нет. (Дэниел готовит новокаин.)
Читать дальше