Дарья Симонова - Пятнадцатый камень

— Надеюсь, порочащие? — отозвался Сильвестр с пресной иронией.

Я тоже надеюсь, что хоть кого-нибудь они опорочат! А то уже середина дня, а мы как шестеро слепых, которые пытаются наощупь определить, на что похож слон. У твоих гостей из рук вон неубедительные мотивы… а я-то по-детски думал, что в мире "денежных мешков" у злодейства больше харизмы.

Силя поднял на Бурова мутный взгляд и предпочел ничего не отвечать. Но пока в поле зрения не появился вездесущий Юсупов, Клим, взамен на короткий отчет о разговоре с Эльвирой, получил-таки столь же короткие штрихи приватной жизни господина Квасницкого. Он компанейский, но закрытый. За семь лет совместных работы, охоты и прочих видов экстремального отдыха Роман единственный раз представил своему боссу некую авантажную особу, любительницу… гольфа! И так как она была немного старше Ромы, это дало толчок для дамских пересудов локального значения: дескать, Квас любит зрелых женщин… но никто в действительности не знает его предпочтений. Зато он возбуждает к себе интерес оригинальной уловкой: любит прилюдно сознаться в том, что не созрел для семейной ячейки, но вполне мог бы "помочь умной и интересной женщине, испытывающей материальные затруднения". Сие значит, что Рома готов приютить и даже содержать барышню, можно даже и с ребенком, которой негде жить — спектр затруднений бесконечен! — но ни она, ни сам благодетель при этом не должны быть скованными никакими моральными обязательствами. Но по желанию, конечно, могут радовать друг друга всевозможными приятностями… По словам Сили, такой спич почему-то действовал на слабый пол, как мед на Винни-Пуха. И надо заметить, что вполне себе обеспеченные дивы становились более уступчивы… Вдохновленный силиным откровением и, на ходу открывая записную книжку, Буров отправился ловить рыбку в мутной воде.

До 14 века все неприличные слова на Руси назывались "нелепыми глаголами". Когда на выходе из гостиной уже настроившийся на уединенную (ноутбук не считается) медитацию Клим столкнулся с Юсуповым, по крайней мере, один из нелепых глаголов, самый широко употребляемый, не замедлил соскочить в атмосферу и так переполненную вязким эмоциональным напряжением. Меньше всего Бурову хотелось сейчас продолжать общение с субъектом, вызывавшим уже перешедшее от неприязни к откровенному отвращению чувство. Алим же был похож на вдруг неожиданно получивший самоуправление бронетранспортер, решивший во что бы ни стало задавить бегущего впереди водителя. Чуть не сбив Бурова, он нетерпеливо, чуть не за шкирку, затолкал его обратно, тут же непоследовательно бросил на середине гостиной и с возгласом: "Есть новости!" утвердился на диванчике рядом с Силей. Причем сделал это настолько стремительно, что Гарин непроизвольно отодвинулся, одновременно откинувшись на спину, чтобы не столкнуться лбом с чересчур усердным "бельекопателем".

— Что, бля, ЕЩЕ! — с оттенком брезгливости произнес Сильвестр.

Среагировав на выражение лица приятеля, Клим, внутренне ухмыльнулся, подумав, что, если дело так пойдет и дальше, все действующие и бездействующие персонажи разыгравшейся трагедии (или трагикомедии? это как посмотреть) перейдут исключительно на ненормативную лексику.

— Щас, — «питбуль» перевел дыхание, умение толково излагать факты, явно было ему не по зубам, — короче, я тут побазарил с Маргаритой и Лизой и вот что, звяканул нашему Маркову…

— Да ж, какого хрена! — попробовал взбеситься Гарин

Он резко встал с дивана, сделал пару шагов в сторону, потом угрюмо повернулся к замершему Юсупову:

— Ладно, продолжай, что?

— Ей богу, Сильвестр, ну, не мог я обойти… Не со зла, ну, ведь нужно было все в точности выяснить, — заторопился Алим, — в общем, в завещании действительно фигурирует Данька. Правда, с возможностью оспорить, если у Марго или еще у кого (Юсупов сделал ударение) родится мальчик. Но, в любом случае, Эльке оставлен изрядный кусок… — он загнанно отвел глаза в сторону, набрал в легкие воздуха и торжественно по слогам отчеканил — и еще Лиза бе-ре-мен-на…

— Я, надеюсь, от Мунасипова? — гробовым тоном продолжил Гарин.

— Она так говорит…

В гостиной повисла тишина. "Да уж…" — подумал Клим. Какая уж здесь трагикомедия, эдак, мы до фарса допрыгаем с такими-то темпами. Наследники Тимы Ангорского росли, как грибы. "И несть им числа"… А вот разноречивая дамская уверенность в отношении несерьезных намерений убитого явно не выдерживала никакой критики. Впрочем, и Силя что-то там горячо говорил… Но что ж, он, как лицо заинтересованное… Правда есть совсем простое и, как правило, самое верное объяснение: редко кому удается в точности спрогнозировать поступки другого человека, уже потому, что и он к разным людям поворачивается различными сторонами своей натуры.