Сергей Нуриев - Идолов не кантовать

Африканец глотнул комок и заторопился:

— А что?.. А откуда?.. А почему?..

— Стоп, стоп, стоп. Слишком много вопросов. Тебе интересно знать, откуда у меня эта шифровка?

Потап сел на кровать, по-турецки скрестив ноги. Разжигая нетерпение напарника, не спеша закурил. Лишь после третьей затяжки, глядя сквозь дым прищуренным глазом, он заговорил:

— Я — бывший сотрудник одного ведомства, слишком широко известного, чтобы тебе о нем знать.

— О-о… Я зналь, что здесь видно политику-у…

— Не ной. Я ведь говорю, что бывший сотрудник, бывший.

— Выгнали?

— Под сокращение попал. Так вот. Однажды, неважно как, через мои руки прошли остатки секретной информации, из которой следовало:

а) для некоего зарубежного друга, возможно компартии, изготовлен специальный груз, известный нам теперь под номером 468/1;

б) груз представлял собой слиток золота 999 государственной пробы;

в) слиток выполнен в виде изваяния вождя революции, то бишь Ленина;

г) драгоценный вождь замурован в другой, менее ценный материал;

д) для дезинформации вражеских спецслужб была изготовлена точная копия Ильича, получившая номер 468/2;

е) копию предполагалось подарить какому-нибудь городу, оказавшемуся на пути следования груза 468/1;

ж) запутав таким образом следы, подлинник нужно было переправить дальше, по назначению.

— Гена, ты еще жив?

Не подавая признаков жизни, эфиоп застыл в постели черным камнем. С трудом оторвав от подушки голову, он попытался подтвердить свое наличие, но его пересохшее горло извергло лишь глухой хрип. Мамай был удовлетворен.

— В ваших глазах, гражданин Малаку, я по-прежнему вижу множество немых вопросов. У меня они тоже были. Некоторые из них мучают меня до сих пор. Например, кто являлся получателем груза? Сие кануло в Лету. Братская помощь оказывалась всем, кто недолюбливал милитаристский блок НАТО . Ну, с отправителем ситуация более ясная. Хотя лично я не исключаю возможности, что золотой истукан был личным имуществом кого-нибудь из членов Политбюро и направлялся в один из швейцарских банков. Но все это выяснению пока не подлежит. И наконец, главный, чисто риторический вопрос: а на сколько, собственно, тянул упомянутый слиток? По моим подсчетам не меньше чем на полцентнера. Меньше бы не посылали — неприлично. А знаешь ли ты, чужеземец, что такое пятьдесят килограммов золота?

— Что? — спросил недогадливый эфиоп.

— Все! — добил его чекист и, потянувшись, мечтательно подложил под голову руки.

Но африканец оказался живуч. Не осилив всей глобальности произнесенного местоимения, он начал придираться:

— А если там сорок девять килограмм?

— Значит, это будет почти все.

— А если…

— Хватит! Если там окажется больше чем пятьдесят, — значит, это будет больше, чем все.

— Да, но вообще какой разница? — здраво рассудил Тамасген. — Вождь ведь давно уехаль.

— Во-от, — проговорил чекист поучительным тоном. — Наконец мы подошли к самому, я бы скaзал, драматическому моменту. Впрочем, для меня он не самый драматический. Наиболее замечательное в этой истории то, что адресат остался с носом. Вернее, с бюстом. Наши братья получили самого прозаического истукана, Кaких можно было собрать со всего бывшего СССР целую армию. Акция провалилась. Прошляпили вождя.

— Как… прошляпили? — изумился негр.

— Как, как! — обозлился Потап, профессиональная честь которого была задета. — Хрен его знает как! Происки империализма! То стрелочник пьяный, то рельсы разошлись. Словом, несмотря на суровые инструкции начальства, вождей умудрились перепутать. Золото отгрузили в Козяках, а липовый укатил в братскую страну для поддержки режима. Представляю их морды, когда тело вскрыли, а там — шиш!

— А откуда ты про все это знаешь?

— Если бы я этого не знал, меня бы здесь не было по крайней мере еще лет сто. Бандеролька к адресату не дошла. Тому есть письменное подтверждение. Вот — Мамай предъявил Тамасгену еще один телеграфный бланк.

— Шифровка? — догадался эфиоп.

— Шифровка, — подтвердил чекист, — секретная притом. Но довольно эмоциональная. Ознакомься.

В телеграмме было всего две строчки:

Совершенно секрет… Куда дели золото вашу мать! Виновных наказать. Доложить немедленно в Центр.

— Понял? — спросил Потап.

— Угу. Потерялось золота и ихня мама.

— Мама ихня никуда не потерялась, олух!

— Но тут же…

— Это так, для красного словца. Руководство проявляло озабоченность.