Максим Кантор - Советы одиного курильщика.Тринадцать рассказов про Татарникова.

— У тебя что, индийская виза есть? — почему-то ничего лучшего спросить не мог.

— Есть. Мы с девочками месяц назад…

— Тогда лети. Поздравляю.

Пока она разглядывала билет, я Чухонцеву позвонил.

— А у тебя что?

— Упустили мы его, вот что. Оборвалась ниточка. К вечеру жди, — и отключился.

— Пойдем, — сказал я Леночке.

— Куда? У меня билет на самолет! Мне даже за трудовой книжкой в офис идти не надо! Я могу делать что хочу! Я на Гоа еду! Мне благодарность объявили!

— И за что тебе благодарность? — поинтересовался я. — За однушку на «Павелецкой», что ли? Тебе не показалось странным? Знаешь что? Я думаю, твою Ленку Сабурову так же спровадили. Принесли конвертик — она и рехнулась от радости! А вот майор Чухонцев подозревает.

— Что — подозревает?

— Мало ли что.

Тут Леночка завыла, и я ее с трудом до своей кухни доволок. Заварил чаю, валерьянки накапал.

— Ты тихонько посиди.

— Ты куда-а-а-а?

— Я напротив буду. Квартира шестьдесят пять. Там у меня волшебник живет, его зовут Сергей Ильич, он на все вопросы ответы знает. — Я погладил Леночку по кудряшкам.

— Я с тобо-о-о-ой!

— Нет, ты здесь останься, волшебник не любит, когда ревут. Он тебя превратит в тыкву. А здесь с тобой ничего не случится.

Все-таки хорошо, что я Леночку с детства знаю. Ее только волшебниками и можно успокоить. Ну, и еще принцами с феей-крестной.

— Ты надо-о-о-лго?

— Как волшебник разгадает нашу тайну, сразу приду. Я мобильный с собой возьму. Если что — звони. И Чухонцев, если не ошибаюсь, свой номер тебе оставил.

— Гена злой.

— Нет. Очень добрый. Очень храбрый рыцарь. Мы тебя не бросим. Отдыхай, Золушка. Вот тебе в лечебных целях.

Я налил Леночке виски. Потом подумал, запихал начатую бутылку в карман.

Я оставил Леночку на диване, мечтать про рыцаря Чухонцева. Я сегодня впервые заметил, какая у нас лестничная площадка маленькая. Покрутил старенький звонок, и в квартире Татарникова отозвалась дребезжащая трель. С той стороны двери послышался кашель моего курильщика, и татарниковские тапочки прошлепали по скрипучему паркету. Что ж профессор дверь-то не сменит, давно ему советую, у всех в подъезде железные стоят, а он все никак со своей фанерной не расстанется. Но, с другой стороны, что ж у Татарникова красть? Разве что его голову, других ценностей в квартире нет.

— Спите, Сергей Ильич? — спросил я через дверь.

— Нет-нет, мой милый, проходите.

Фанерка приоткрылась, и на меня пахнуло лекарствами. Ну вот, какая ж я свинья! Если б мне Татарников не понадобился — я бы и не знал, что он заболел.

— Сергей Ильич, не хочу вас беспокоить. Может, вам надо в магазине что-нибудь?

— Нет, спасибо большое, все у меня есть. — Татарников был в застиранной, но свежей рубашке, в отглаженных брюках. Вот это да, вот это школа: болен ли, здоров ли мой профессор, пьян он или трезв, — а только никогда его никто не видел в помятой майке; Сергей Ильич при всей своей бедности отличался удивительной чистоплотностью. — Да вы заходите, я вам очень рад. Признаться, я заскучал. Болеть — очень скучное занятие, однообразное.

Я удивился: жизнь Татарникова и в здоровом состоянии разнообразием не отличалась.

— Вы не беспокойтесь, это не грипп, — продолжал историк, — всего лишь бронхит.

— А я лекарство принес.

— Какое же? — оживился Татарников. Увидел бутылку виски, сник. — Ах, заграничное!

— То же самое, что у нас в отечестве, Сергей Ильич, только с другим запахом.

Татарников поджал губы, но виски разлил по стаканам, попробовал, прокашлялся.

— Привыкать боюсь. Я бы лучше водочки. Ладно, рассказывайте.

Я рассказал. Татарников письмо «Элит-недвижимости» прочитал внимательно.

— Правильно ли я вас понял, голубчик, — спросил Татарников, — что с вас сегодня утром взяли подпись, которой вы засвидетельствовали интерес к данной квартире?

Я кивнул.

— Пойдем далее. Ваша сестра говорит, что клиентов, которые ничего не собираются покупать, теперь больше?

— Вообще все клиенты такие. Сплошной фальшак.

— Далее. Если правильно понимаю, большинство сотрудниц в таких агентствах — одинокие женщины?

— Судя по всему, да. И знаете, Сергей Ильич, их всех зовут Ленами.

— Это к делу не относится, — заявил Татарников.

— А что относится?

— Дайте подумать. — Татарников понюхал виски. — Вы знаете, а это совсем неплохо! Да, определенно хороший напиток. Я думаю, в Ирландии, в холодные зимние вечера виски как нельзя более кстати. Вы помните балладу про Джона Ячменное Зерно? Считается, что прославленный в балладе напиток — это пиво, приготовленное из ячменных злаков. Однако в балладе есть строчки о вдове, которую согревает Джон Ячменное Зерно, потому что больше у нее нет утешителей. Скажите, друг мой, разве глоток пива может утешить вдовицу?