Юлия Климова: Принудительное влечение

– Конечно. – Ольга попыталась изобразить на лице волшебное состояние нирваны. – Это мой самый любимый психоаналитик на свете. Мы с ним одно целое. Вот уже два года он помогает мне оправиться после смерти мужа. Я, знаете ли, вдова… – Оля тяжело вздохнула и провела пальчиками по листочкам фикуса.

– Вашим мужем был Поливанов Денис, известный в определенных кругах под кличкой Острый?

Оля почувствовала, как нервы вновь разбредаются в разные стороны, – а следователь-то подготовился к их встрече… Теперь на нее точно повесят убийство Самаринского, ведь бывший муж зарабатывал на жизнь не совсем честным трудом, значит, и ей доверия не будет… Когда замуж выходила, не знала, а потом как-то все закрутилось… а потом его пристрелили. Можно сказать, замужество даже прочувствовать не успела.

– По какой кличке? – выкатывая глаза якобы от удивления, спросила Оля.

Ирочка прислонилась к стене – таких подробностей она не знала. Похоже, дело осложняется…

– Острый, – едко ответил Борис Яковлевич. – Его так прозвали, потому что больше всего на свете он уважал финки.

– Финки – это что? – заинтересованно спросила Оля, вспоминая, как в гроб ее супруга бывшие дружки торжественно положили три плоских ящика с коллекцией холодного оружия.

– Давайте вернемся к вашему психоаналитику, – улыбнулся Васечкин, покосившись на Ирочку.

– Может, чайку? – вежливо предложила та и расплылась в радушной улыбке.

– Пожалуй, – одобрил следователь, и девушка заспешила на кухню.

– Самаринский Илья Петрович был убит вчера. Застрелен, – выдержав паузу, сообщил Борис Яковлевич. – Вам что-нибудь известно по этому поводу?

Следующую сцену Ольге даже не пришлось играть, скорбь от потери родного до боли психоаналитика была искренней и естественной.

– Этого не может быть, – замотала она головой, и в глазах заблестели слезы. – Но как же так?.. Вы уверены? Скажите, прошу вас, скажите, что вы ошибаетесь?! – Оля прижала руки к груди и с мольбой посмотрела на Васечкина. – Он и Ирочка – это все, что у меня есть на этом свете. Я не смогу без него, просто не смогу! – Она издала стон, прикрыла рот ладошкой и качественно изобразила помутнение рассудка.

Видя, что хозяйка квартиры побелела как мел, следователь ловко вскочил с кресла и бросился на помощь.

– Давайте я провожу вас до дивана, – сказал он, заботливо придерживая Олю за локоть.

– Я любила его, я его так любила… как человека, как психоаналитика и как… – она махнула рукой, – боюсь, вы этого не поймете.

«Помни, твоя судьба в твоих руках» – слова вновь всплыли в голове, и Ольга принялась всхлипывать в два раза громче. Села на диван и сложила руки на коленях.

– Он всегда меня так слушал… помогал добрым словом… возвращал меня к жизни после смерти мужа… это ужасно. А когда похороны? Я хочу проститься с Ильей Петровичем.

– О похоронах мы вам сообщим, а пока, пожалуйста, ответьте на мои вопросы. Вы вчера встречались с Самаринским?

– Увы, нет. Если бы я знала, что его убьют, обязательно бы сходила посмотреть на него в последний раз.

– По расписанию вы должны были прийти на прием в два часа дня, убили Самаринского приблизительно с часу до двух…

– Вы что хотите сказать, – перебила Оля, – что это я его убила?.. Да как вы можете?.. – Она застонала и закрыла лицо руками.

– Скажите, где вы были в это время и почему не пришли на прием?

– А вот и чай, – вплыла в комнату Ирочка. В руках поднос, на лице бесконечное дружелюбие. – Я еще прихватила печенье и виноград. Прошу за стол, так вам будет удобнее.

Васечкин устремился к столу, а Ольга, оторвав ладони от лица, запричитала:

– Ира, Илью Петровича убили, я тебе о нем рассказывала – чудесный человек. Ты представляешь? И случилось это как раз вчера. Подумать только, если бы я не отправилась на вокзал встречать тебя, он бы, возможно, был сейчас жив.

Сказав это, Ольга мысленно перекрестилась, обратилась к богу с мольбой о понимании и прощении и пообещала в дальнейшем врать только в редких случаях, когда другого выхода просто не будет.

Васечкин, хлебнув чая, отправив в рот крупную виноградину, оживился и детально изучил алиби. Ирочке пришлось принести билет, а Ольге подробно рассказать о том, как она встречала единственную родственницу, как радовалась, увидев ее, и как даже не подозревала, что в это самое время замечательного человека Илью Петровича шпигуют пулями.

Оля очень боялась, что секретарша Лидочка или кто-то другой все же видели ее, но, несмотря на это, все же врала и молилась, молилась и врала.