Дональд Уэстлейк - Жизнь наизнанку

— Мистер Покелл на первой линии, сэр.

Покелл был исполнительным директором Монополии. Бэйб встал за стол Дуга, снял трубку и сказал:

— Да, сэр, — а потом в шоке спросил, — Что? — а потом в ужасе, — О, нет! — а потом в панике тихим голосом добавил, — Скоро буду.

Он шлепнул трубку на место и уже было собирался выбежать из офиса, но Дуг остановил его:

— Бэйб? В чем дело?

Бэйб в ужасе уставился на Дуг и покачал головой. — Думаю, на этот раз спасти не удастся, — сказал он. — Теперь указы идут с самого верха. У «Жизни наизнанку» больше нет активов для Монополии. «Кража» закрывается.

Дортмундер, игнорируя свет, игнорируя огромный микрофон, висящий над его головой, игнорируя камеру, которая практически тыкала ему в лицо, своим голосом крутого парня сказал:

— Около этого места слишком много тоннельного света. Здесь нельзя оставлять машину, на которой будем убираться отсюда.

Келп, который сидел за столом задней комнаты сказал:

— Но у нас должна быть машина, на которой можно убраться, иначе как мы сможем оттуда убраться?

Тини особо не пришлось играть, ему просто нужно было быть самим собой:

— Если будешь угонять машину, прихвати парочку раций.

— Но ведь их можно прослушивать, — сказал Келп. — Никакого личного пространства.

Малыш, чей образ был представлен в виде убийцы с детским личиком, сказал:

— Ну так говори шифром.

— Каким шифром? — не понял Келп.

Малыш пожал плечами:

— «Красные паруса на закате» будет значить «забирай нас отсюда».

— Если мы не можем сказать адрес, зачем вообще этот шифр? — не согласился Дортмундер.

— Ну тогда не пользуйтесь шифром, — предложил малыш. — Мне вообще все равно.

— Снято, — сказал Рой, и когда все к ним повернулись, он сиял от счастья.

— Хорошо, — сказал он. — Очень не мило. У всех был перерыв, пока он переставлял камеры и стены. Обращаясь к Марси, которая пряталась за второй камерой, он сказал:

— Очень хорошо, Марси. Сыграно даже лучше, чем я мог предположить. Именно Марси предложить добавить разговор о рациях и шифре.

Марси покраснела от комплимента, а малыш начал аплодировать, и тут на нее обрушился целый шквал аплодисментов. Она им очень помогала, актерам, которые были вовсе не актерами.

— Хорошо, — сказал Рой. — Позиция номер три, — обратился он к своей команде. А актерам добавил:

— Пять минут.

Дортмундер и остальные актеры начали потягиваться и растягиваться в декорациях задней комнаты, как вдруг пришли люди и начали все передвигать. Забавно все происходило. Ты чувствуешь себя отлично, пока идет съемка, все идет легко и без каких-либо проблем, но как только Рой говорит «Снято», все сразу чувствуют себя отекшими, заржавевшими, и сразу начинают растягиваться, наклоняться, зевать. Может все дело в концентрации, например, когда Келп сконцентрировался на работе с сейфом.

Уже был почти вечер, и у Роя было время лишь на еще одну сцену. Он пытался ускорить процесс, потому что по графику на этой неделе должны были закончить съемки в задней комнате и коридоре, а декорации «Бар и Гриль» останутся ждать своего часа.

На следующей неделе они буду снимать на улице, рядом с соседним зданием. Они будут использовать скрытые камеры в машинах, и они даже не против, если в кадр будут попадать случайные люди, проходящие мимо, в телевизионном бизнесе это называется «украсть кадр». Не совсем так.

Банда и Родни переместились на более удобные стулья в декорациях «Бар и Гриль», как вдруг послышался гул лифта, который явно спускался с их этажа на первый. Гул затихал, потом остановился, потом снова начал набирать громкость, и, наконец, снова затих.

Келп удивленно посмотрел на Дортмундера. Остановился на втором этаже. Комбайнд тул.

— Будь наготове, — осторожно сказал Дортмундер.

— О, я готов.

Они договорились, что, если Келп начнет изображать болезнь или еще какую-то отмазку, чтобы уйти, это будет слишком подозрительно, но если вчерашний азиат появится тут, он сразу же узнает Келпа, поэтому Келпу нужно просто ненадолго исчезнуть с глаз долой. — Опять этот живот, — покачал он головой.

Они удобно расселись за столиком ненастоящего «Бар и Гриль», Родни подавал банки «Бада», но никто особо не говорил. Все ждали, пока появится лифт на этаже.

И вот: эта ракета начала приближаться. — Посторожи мое место, — сказал Келп, он встал и вышел из декораций.

Ракета-лифт ревела на всей мощности, а потом стихла, и тут появился Келп, который возвращался на свое место, качая головой. Когда он подошел к столу и уселся рядом со своим пивом, он сказал: