Люда и Игорь Тимуриды - СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ

Машина была копией стоявшей на улице. В ней суетился генерал.

Управляющий победно улыбался Оле. Та несмело улыбалась ему. И не смотрела на меня.

Зло скривившись, я приготовилась снова заплакать, но мужественно открыла чемодан.

И зло швырнула Оле десять пачек долларов. Слезы рвались из глаз сами.

Та победно улыбнулась и выдавила из одной пачки одну купюру.

Лицо менеджера исказилось.

- Ой, как трудно они вынимаются! – ввизгнула Оля, и мигом сумела достать штук двадцать купюр.

- Это вам! – сказала она ему, с опаской смотря на меня.

- Ой, что вы, что вы... – засмущался тот. – Мы сделали вам бесплатно!

Счастливая Оля все же всучила ему деньги.

- Ну, тогда возьмите, – он всучил он нам рупор, принесенный со стороны, – чтоб было все как у той машины!

Он хихикнул.

- Заезжайте!

Я бросила на него злобный взгляд. Я все плакала. Я была в отчаянии.

А потом посмотрела на ту машину.

- Я еду, – донесся сквозь окно далекий слабый голос из той машины генерала. – Смотрите, не выстрелите в меня, идиоты!

Рация в машине генерала выругалась.

- Что!? – выругался генерал. – Какой еще пароль для меня?! “Белоснежка и семь козликов”?!? Ты урод!!!! Что значит, такого не придумают!?!!! Да я тебя!

Машина отъехала.

- Прикажи немедленно пропустить меня всем своим постам, обормоты! – услышала я возмущенный рев идиота, слившегося с ревом двигателя отъезжавшего автомобиля.

Слезы катились безостановочно. Менеджер насмешливо смотрел на меня.

Щелчок поворота ключа зажигания раздался одновременно с отъездом машины. Руки холодно легли на руль машины.

Слезы застилали мне глаза. Менеджер насмешливо смотрел на меня.

- Заезжайте и вы...

Я судорожно дернула рычаг скорости.

- Никогда сюда больше не приеду! – в сердцах брякнула я.

Оля еле успела вскочить в машину, ибо ее никто не ждал.

Резко с визгом выехав задом из лабиринта стеллажей, я чуть не сбила от злости этого менеджера прямо у них в магазине.

А потом, точно развернулась, и, ничего не задев, проехалась по лабиринтам этого маленького “городка”, выехав мгновенно к двери. Я еще увидела уезжавший жигуленок с рупором вдали, так быстро все произошло.

Охранник, сидевший теперь на выходе, вдруг как-то подозрительно насторожился, при виде подъехавшей к стеклянной двери машины. Он что-то начал соображать и тереть себе лоб.

Потом нажал кнопку, и к машине выбежали еще охранники.

- Эй, вы!!! – заорал он, резко открывая заднюю дверь “жигуленка”. Дверь открылась. И он заорал еще громче, вытягиваясь в струнку. – Может на руках Вас из магазина вынести?!?

Я нетерпеливо нажала на клаксон.

- К чему портить шины? – уже умоляюще, ласковым голосом, все понижая его, совсем тихо попросил он. – Тут плохой выезд, мы откроем сейчас дверь склада, вот по этой же прямой назад, там выезд на эту же улицу, просто она делает изгиб...

Я оглянулась.

- Мы коврики постелим...

Без слов я дала задний ход, пока двое других открывали железную дверь в самом конце стеллажей.

Точно так же я проехала по загроможденному тюками складу – здесь тоже ездили на тележках.

Впереди машины рысью бежали охранники, услужливо распахивая двери.

С урчанием мы вывалились на соседнюю улицу из железных ворот.

Я хладнокровно ехала по дороге, наполненной машинами с солдатами, и они, странное дело, или не обращали внимания на нас, или уступали нам дорогу и поспешно открывали перегороженные улицы, отдавая честь.

Впрочем, на одном из постов так не произошло.

Я захолодела. Там стояли танки, направив пушки на дорогу, кто-то чинил огнемет, а зенитные установки на машинах подозрительно прокрутились и поглядели на меня.

Стало холодно ужасно.

- Приехали... – обречено прошептала Саня.

Громадный белокурый парень метра со два ростом, поигрывая ручным пулеметом, вместе с семью боевиками направились к нам.

Они шли как-то нахально, уверенной легкой походкой профессионалов. Словно плыли. Один и семь верных смертей. В каждом движении чувствовалась неумолимая и неудержимая смерть. Чудовищные по реакции звери. Их ничто не могло остановить.

- Эй, ты, Белоснежка и семь козликов... – заорала я в ярости. – Немедленно открывай ворота!

Лицо двухметрового гиганта исказила судорога, и он застыл.

Схватившись за сердце, он что-то мычал.

Он даже замер парализовано. Было видно, как дергается рука к пулемету. Жилка у виска подозрительно задергалась, и, под безумный рев товарищей на танках, он кинулся прочь.