Ирина Волкова - Люблю секретных агентов

Их было тридцать шесть. Завёрнутые в полуистлевшую коричневую ткань мумии сидели в три ряда с лицами, обращённым в одном и том же направлении. Я догадалась, что их высохшие полузакрытые глаза смотрели на восток. Тусклый свет зажжённых Маутой факелов отбрасывал красноватые блики на их тёмно-коричневые, на удивление хорошо сохранившиеся лица с длинными чёрными волосами, зачёсанными назад.

— Это просто невероятно! — воскликнула я. — Значит, подземные тоннели инков действительно существуют! Но ведь это грандиозное научное открытие!

— Не будет никакого открытия, — сказал Маута. — Люди из внешнего мира никогда не узнают о существовании этих подземелий!

У меня по спине пробежал холодок нехорошего предчувствия.

— Но зачем тогда ты привёл меня сюда? Ты не боишься, что я могу рассказать о том, что видела?

— Ты никому не расскажешь об этом, — сказал индеец.

Мне стало совсем нехорошо. То ли в Перу все были ненормальными, то ли мне снился затянувшийся кошмар. Я больно ущипнула себя за предплечье, но, к сожалению, не проснулась.

— Ты что, собираешься меня убить?

— Конечно, нет. Наоборот, я тебя спасаю.

— Так же, как этих девушек? — я кивнула на мумии. — Ты имеешь в виду, что до тех пор, пока тело окончательно не разрушилось, человек продолжает жить?

Маута поморщился.

— Я уже говорил тебе, что не верю во всю эту индейскую чушь.

— Да-да, я помню, — кивнула я. — Ты веришь только в деву Марию и в технический прогресс. Надеюсь, это означает, что ты не собираешься меня мумифицировать.

— Не собираюсь, — подтвердил индеец.

Я вздохнула.

— Дай мне коки. Сегодня у меня был тяжёлый день.

Маута протянул мне мешочек с листьями, выдолбленную тыкву с известью и чупадеро.

Пока я разжёвывала коку и, добавляя в неё известь, формировала за щекой плотный упругий шар, индеец молча наблюдал за мной. Я тоже молчала, лихорадочно пытаясь сообразить, что ему от меня надо, и какой линии поведения я должна придерживаться.

Действие коки проявилось почти сразу. Исчезли усталость и боль в мышцах, а мысли стали ясными и прозрачными. Казалось, я могла потрогать их рукой, как чистую прохладную воду ручья. Лицо сидящего передо мной на корточках индейца меняло свою форму. Его контуры становились чётче и резче, как изображение, проявляющееся на фотобумаге.

Маута больше не казался мне безобразным. За резкими угловатыми чертами его широкоскулого лица угадывались ум и железная воля. Я ошиблась, приняв его за обычного туземного обитателя перуанских плоскогорий. Он мог быть кем угодно — маньяком, колдуном, фанатиком, идущим к известной одному ему цели, — но только не простым примитивным индейцем.

— Кто ты? — тихо спросила я.

Казалось, он ждал этого вопроса.

— Я — тукуй рикок , "тот, кто всё видит".

— Ты что, шаман?

— Нет, шаман на языке кечуа называется ятирис , а тукуй рикок — это нечто вроде внутренней полиции правительства инков. "Тот, кто видит" наблюдает за тем, как ведут себя кураки — вожди, уму — жрецы и ятирис — шаманы, и, в случае необходимости, принимают соответствующие меры.

Я вздохнула.

— Иначе говоря, ты — секретный агент.

— Можно сказать и так, — кивнул Маута.

Секретные агенты у меня уже просто в печёнках сидели. Я стиснула зубы и произнесла по-русски нечто совсем непристойное.

— Не надо материться, — попросил меня по-русски индеец. — Это тебе не идёт.

Сказать, что я оторопела — это ничего не сказать. Некоторое время я тупо созерцала Мауту.

— Ты говоришь по-русски? — выдавила я, когда дар речи вернулся ко мне.

— Я закончил химический факультет и аспирантуру Университета Дружбы народов, — пояснил индеец.

— Мир тесен, — заметила я. — Адела тоже там училась, но продержалась только два курса.

— Надо же, какое совпадение! — удивился Маута.

В моих прочищенных кокой мозгах забрезжила совершенно невероятная догадка. Аспирантура химического факультета, неизвестный гений, синтезировавший новый наркотик из листьев коки и какого-то неизвестного перуанского растения, почта в Ольянтайтамбо, откуда посылка с "Золотом Атауальпы" была отправлена колумбийскому наркобарону, подземные города инков, где можно запросто разместить огромную химическую лабораторию — всё это слишком хорошо укладывалось в одну простую схему. Неужели я разгадала загадку, над которой уже более полугода бьются ЦРУ, секретные службы Южной Америки и детективы наркомафии?