Дарья Донцова - Мыльная сказка Шахерезады

В конце концов накопится критическая масса и произойдет взрыв. Однажды ночью Соловьева предприняла попытку ударить Катю молотком, но огромным усилием воли подавила этот порыв. Теперь вспомним об уголовном прошлом Иры, Костя отлично с нею поработал…

— Греков? — поразился Егор. — Он был знаком с Соловьевой?

— А ты не знал? — спросил Сеня. — Соловьева из числа тех четырех рецидивистов, которых вернул к нормальной жизни твой близкий друг, почти брат.

— Надо же, — пробормотал Булгаков.

— Неужели вы никогда не обсуждали эксперимент Грекова? — спросила я.

Егор Владимирович сложил руки на груди.

— Говорили. Помнится, Костя брал у меня книгу «Старинные сказки Нормандии». Я не хотел ее давать, издание уникальное, но он так просил! В конце концов я дал ему том на три дня и очень потом пожалел. Костя его отксерил, на страницах остались следы копировального аппарата. Да, Греков одно время был поглощен своей идеей. Если честно, у Кости не очень много ярких научных достижений, он хороший специалист, но не талант. Идею работать по сказкам он слизал у меня, я когда-то придумал эту методику, но очень скоро от нее отказался, написал пару статей и перешел на театротерапию. Да вам это неинтересно.

Я встала и подошла к книжному шкафу.

— Ирина очень устала, а еще она после случая с молотком боится, что в ней проснется преступница. По неясной пока причине Соловьева не обращается к Косте, она видит по телевизору выступление Егора и спешит к нему на прием в надежде, что этот специалист научит ее искренне любить девочку. Пока члены группы рассказывают о своих бедах, Ира относительно спокойна, но затем наступает время ее исповеди, и она испытывает ужас. Она внезапно осознает: надо освободиться от всех тайн, а как рассказать про взрывника и Катю? Ирина надеялась сочинить глупую историю, уж не знаю какую, то ли про анонимного донора, то ли про высокопоставленного чиновника. Но она видит, как Егор Владимирович умело заставляет людей вытряхивать скелеты из шкафов, и впадает в ступор.

Психотерапевт не желает торопить ее, он открывает шкаф и для разрядки обстановки рассказывает о миниатюрах. Когда Ира увидела книги, она застыла, как лужа в мороз. Но не красота и редкость изданий поразили беднягу. Она впервые обратила внимание на снимки.

— Верно! — подтвердил Егор. — Она спросила: «А с кем вы сняты?» Я ответил: «С отцом, великим психиатром, и со своим названым братом, Константином Грековым. Вот еще наше фото, оно сделано лет десять назад в Лондоне, мы ездили туда вместе и сфотографировались на память».

Я села на подлокотник кресла.

— Ира узнала Константина и испытала шок. Ей совершенно не хотелось столкнуться со своим первым психологом, а он, оказывается, может в любой момент заглянуть к Булгакову без приглашения. Но главное! Ира узнала коврик. Очень приметный, дурацкий, с идиотской картинкой. Сувенир, который Костя привез Булгакову из Варны, лежит в комнате Кати, я его видела, коврик наброшен на спинку кресла. Попадаются порой такие «вечные» вещи: приобретешь их за копейку на лотке у входа в метро и пользуешься полжизни. У меня есть халатик, купленный в начале девяностых у бабули возле булочной, до сих пор он, несмотря на древний возраст, выглядит как новый. Рискну предположить, что вы, Егор, неся девочку на вокзал, завернули ее в первую попавшуюся вещь, которую обнаружили в машине.

Психотерапевт не стал возражать.

— Верная догадка. Я отвел Катю в свою машину, сделал ей укол, девочка плакала, пришлось ее успокаивать. Я показал ей коврик с картинкой, она на него легла, завернулась, как в кокон, и уснула. Когда мы подъехали к вокзалу, внезапно зарядил дождь, парковка была расположена довольно далеко от зала ожидания, требовалось пройти через двор. Я не стал доставать малышку из коврика, так в нем ее и отнес. Ребенок не промок, и никто не увидел ни цвета волос Кати, ни ее целиком.

— Ты заботился не о здоровье несчастной двухлетки, а хотел протащить ее незаметно сквозь толпу, — обозлился Сеня.

— Нет, я боялся простудить малышку, — уперся Егор.

В моем кармане заработал сотовый. Я достала трубку, увидела на дисплее слово «Кузя», выскользнула из кабинета в коридор, встала около вешалки и, глядя на ботинки, стоявшие на решетчатой подставке, шепотом сказала:

— Говори. Есть новости?

— Вагон и маленькая тележка! — ликовал компьютерщик. — Значит, так. Я уже сообщал, что возле тела Иры обнаружен след от шины. С отпечатком повезло, он принадлежит редкому автомобилю, эта марка в Россию не поставляется. В Москве есть всего лишь один такой джип, его привез из Нью-Йорка журналист Пит Депхью, избалованный плейбой, он истратил кучу денег, но доставил любимую игрушку в город, где ему предстояло работать несколько лет.