Иоанна Хмелевская - Всё красное (пер. В. Селивановой)

– Сходит, но мало этой бутылки, на всю постель не хватит. Да и в самом деле, смердит ужасно, больше не выдержу. Аж в носу щекочет…

Павел под потолком чихнул. Он все еще стоял на табуретке и рассматривал то, что вытянул из щели клещами.

– Крепко сидело! Сложено в несколько раз… Вонь всегда поверху идет.

Он опять издал чих, такой мощный, что чуть не слетел с табуретки.

– А ты слезай оттуда! Сколько можно торчать без дела. Я просила тебя с пола собрать краску, – кипятилась Зося. – Завтра званый ужин, Херберт придет со своей женой, а тут и краска, и этот запах.

– О господи! – ужаснулась Алиция. – И в самом деле, Херберт! К черту мою комнату, оставьте все, как есть, тут бы навести порядок!

Павел попытался закрыть дверцы антресолей, но у него ничего не получилось. Как он их ни захлопывал, они тут же распахивались и покачивались, издевательски поскрипывая.

– Ну что ты там возишься! Воткни снова в щель то, что их держало.

– Не влезает, слишком толстое.

– Так разверни пополам, будет потоньше.

Павел послушно развернул, но теперь оказалось слишком тонко. Павел попытался сложить по-другому.

– Алиция! – сказал он вдруг со странной интонацией в голосе. – А ты знаешь, что это?

– Не знаю и знать не хочу, – нетерпеливо ответила Алиция. – Видно же, что какая-то бумажка. Может, кусок газеты.

– Нет. Это конверт. Какое-то письмо. Нераспечатанное.

Алиции было не до того, она как раз заканчивала очистку подошвы моей туфли.

– Чего пристал? Видишь, некогда. Сложи втрое, если вчетверо слишком толсто, и закрой, наконец, дверцы, меня раздражает их скрип. Иоанна, ты не возражаешь, если вот тут, по канту, останется немного красного?

– На туфле пусть остается, – я отобрала у Зоси кусок ваты. – Разреши, кожу с собственного лица я сама себе сдеру.

– Алиция! – заорал Павел, видя, что до нас не доходят его слова. – Это письмо тебе! Нераспечатанное!

До Алиции наконец дошло.

– Скажите пожалуйста! – удивилась она. – Письмо. Что оно там делает? От кого?

– Не знаю, адресата нет.

– Ну и не надо! Ради бога, закрой, наконец, дверцы и слезай, столько еще дела! – сердилась Зося.

– Ну вот, теперь и я приклеилась! Павел, и в самом деле закрепи дверцы письмом, как было, и слезай. Иоанна, замучилась я с твоей юбкой. Может, выкрасишь ее в красный цвет, и дело с концом?

– Ага. И блузку. И жакет. Да и туфли тоже, зачем тогда ты их оттирала? Раз уж все красное… Интересно, из чего вы сделали эту адскую смесь?

– Из краски с клеем… – начала было Алиция, но Павел ее перебил:

– …и я должен был разлить ее у порога. Мы хотели, чтобы он вляпался и оставил следы… – Павел наконец воткнул сложенный вчетверо конверт в щель, кулаком прихлопнул дверцы и слез с табуретки.

– Он так надоел мне со своей ловушкой, что я вспомнила об этой краске, – продолжала Алиция, дергая на мне юбку. – Послушай, ты бы ее сняла, можешь переодеться, вот халат. Хотя нет, ведь у тебя еще руки…

– …и ноги, – огорченно дополнила Зося.

– Мы хотели сделать так, чтобы следы были заметны, – с воодушевлением излагал свою идею Павел, – и чтобы не очень легко стирались…

– Ничего не скажешь, у вас отлично получилось.

– Мы добавили в краску клей и хорошенько перемешали…

– Павел! Сколько раз повторять – берись за пол! – Зося решительно воткнула ему в руку большой кусок ваты. – Не хватает еще, чтобы эта Хербертова аристократка тут к чему-нибудь приклеилась! Да не там, куда ты пошел? Здесь, в кухне, вытирай! И в прихожей! И около сортира. Там, где Иоанна наследила.

– По всему дому успела, – ворчал Павел.

– Очень трудно было смешивать, – жаловалась Алиция. – Как я ни старалась, немного вылилось на пол. И я тут же приклеилась. Тогда я поставила банку на полку… Нет, банку я поставила на стол, а на полку – миску. Я хотела подмешать еще немного клея, но тут банка упала. Размазывалось все по-страшному, ну мы и решили оставить все как есть до утра, посмотреть, будет ли дальше пачкаться или засохнет. А потом они пошли спать, Я тоже легла, и вот тут свалилась миска, сначала на меня, а с меня на пол. Я пыталась стереть с себя краску, но лишь больше измазалась, ну, чистое наказание, вроде этой краски все больше делалось, плюнула я на нее и вообще ушла из комнаты. А в западню попалась ты. Какого черта ты вообще полезла в окно?

– Ключи забыла. Думала, вы спите, не хотела вас будить.

– И в самом деле тебе это удалось.

От всех нас потребовалась каторжная работа, чтобы по крайней мере по квартире можно было передвигаться без риска влипнуть в краску. Свою измазанную одежду я подбросила к куче с грязным постельным бельем из комнаты Алиции. Какое счастье, что сумка мне мешала и я оставила ее на террасе! Хоть она уцелела. Ох, в недобрый час придумала я «все красное»…