Фаина Раевская - Взрыв на макаронной фабрике

Завидев меня на кухне, Ромка сперва засмущался, но потом собрал все присущее ему мужество в кулак и заявил:

– Здравствуй, любимая!

Начало обнадеживало. Правда, супруг был еще не в курсе небольшого происшествия, приключившегося со мной. Ну да ничего! Придет Ульянов и все поправит.

– Привет, милый! – Я постаралась вложить в эти слова как можно больше теплоты и нежности. Нечего дорогому мужчине раньше времени нервы портить! – А ты все у плиты! Какой же ты у меня хороший!

Послышался звук падения чего-то тяжелого. Краем глаза я заметила, что Веник поспешно собирает с пола рассыпавшиеся продукты. Выражение лица у него при этом было, мягко говоря, удивленное. Алексеев озадаченно почесал бандану и заявил:

– Ты тоже ничего! Я даже рад…

Тут он заметил нехороший огонек в моих глазах и поспешно добавил:

– Я тебя люблю, Жень! Правда! Может, ты на полчасика в ванную сходишь? А то я тут… Вернее, мы с Венькой…

Я поняла, что мое присутствие в данный момент нежелательно, судя по растерянным лицам Веньки и Ромки, готовился какой-то сюрприз.

– Конечно, дорогой, как скажешь!

Чмокнув на ходу мужа и потрепав по загривку друга, я гордо удалилась. По-честному простояв под душем полчаса, я постаралась придать мыслям нужное направление и думать о предстоящем празднике. В голове то и дело мелькали ласковые слова, которые я намеревалась сказать мужу в этот радостный для нас обоих день. Раздался робкий стук в дверь.

– Жень, – позвал Ромка. – Можешь выходить.

– Да, милый, я сейчас!

Когда я вошла в спальню, чтобы одеться и предстать перед мужчинами в подобающем виде, слезы счастья горохом покатились по щекам. Вся кровать была буквально завалена, нет, устлана алыми розами. Поверх них аккуратно лежало мое свадебное платье. Как была, в махровом банном халате, я вылетела на кухню и повисла на шее у Алексеева.

– Женька, – смущенно бормотал муж в свободное от поцелуев время, – ну ты чего? Ты переодевайся – народ же ждет! А ревешь почему?

– Так ведь люблю я тебя, Ромочка! Так люблю, что слов не хватает! А реву от радости, что у меня есть ты, такой хороший! И Венька!

Алексеев с трудом оторвал меня от шеи, и только тут я заметила, что он тоже облачился в свой жениховский костюм. За прошедший год супружества Ромашка слегка раздался вширь, и костюмчик был ему заметно тесноват.

– А где Веник? – спросила я, последний раз хлюпнув носом.

– В комнате, – мотнул головой муж. – Говорю же, все только тебя ждут.

Я умчалась переодеваться и через несколько минут явилась гостям в белом подвенечном наряде. Гостей-то, собственно, было не очень много: Венька с какой-то девицей, сосед Мишка Николаев и моя двоюродная сестра Дуська. Что радовало особенно – была она без своего Вовасика.

Отзвучали поздравления и тосты, бутылки наполовину опустели, и речи за столом стали непринужденнее и веселее. Неожиданно слово взял Веник. Он откашлялся, со значением глянул на Ромку и заговорил хорошо поставленным голосом:

– Евгения! Все присутствующие здесь знают тебя как неплохого, в общем-то, человека. Есть, конечно, отдельные недостатки, но о них мы не будем говорить в этот торжественный день. По традиции в такой день принято дарить подарки. Мы немного посовещались и решили… Вениамин запустил руку в карман пиджака и извлек оттуда… ключи от машины. Тут необходимо пояснить, что чуть меньше года назад Ромка покупал мне старенькую подержанную «девятку». Машина какое-то время служила мне верой и правдой, но потом ввиду почтенного возраста загнулась и выполнять свои прямые обязанности не хотела. И вот уже примерно три месяца я была безлошадной пассажиркой городского транспорта. В принципе я человек неприхотливый, но с автомобилем чувствую себя как-то увереннее.

– Выгляни в окно, – посоветовал сосед Мишка, хитро сощурившись.

Я взвизгнула и приклеилась к оконному стеклу. Во дворе, прямо напротив наших окон, стоял темно-синий «Форд-Мондео». Да не просто стоял: капот, крышу, багажник украшали свадебные ленточки и цветы, а на лобовом стекле красовался огромный бант, символизирующий подарок.

– Вот это да, – прошептала я и, выхватив у Веника ключи, ринулась на улицу.

В дверях подъезда я столкнулась с Вовкой Ульяновым и Расселом Доуэрти. Они посторонились, пропуская меня. При этом Вовка громко проворчал:

– Ненормальная…

Однако это замечание не смогло испортить впечатления от подарка, собственно, как и само появление следователя. Я прекрасно осознавала, что с приходом Вовки праздник закончится и начнутся суровые будни. Но все это будет после, а сейчас я гордо восседала за рулем нового автомобиля и, закрыв глаза, мечтала, как буду лихо на нем носиться по городу, и за городом, впрочем, тоже. Еще подумалось, что цвет машины очень подходит к моей новой юбке и что Рудольф будет замечательно себя чувствовать на новом кожаном сиденье.