Ингрид Нолль - Благочестивые вдовы

– Она лепит и рисует как одержимая. Наверное, Феликсу придется подолгу ей позировать, потому что во Флоренции у нас нет ни одного знакомого молодого человека. Я уверена, Кора добьется успеха, вы еще будете ею гордиться, когда она прославится!

– Я и так ими горжусь, – сказала фрау Шваб и, слов но стараясь саму себя утешить, добавила: – Ничего, через пару дней они вернутся. Вы знали Феликса раньше? Он такой хороший! Вы не поверите, как он для меня старается. Все его друзья-студенты разъезжаются на каникулы, в Мексику или еще куда, а он терпеливо заботится о такой скучной старой перечнице, как я. Ему давно пора сменить обстановку. Я рада, что он поехал с Корой. Только… – Она вдруг осеклась.

На обратном пути я решила зайти за продуктами. Тут-то и выяснилось, что у меня почти нет денег. Мы с Корой всегда вместе, и кошелек у нас был общий, и сейчас он, естественно, несся в сторону Флоренции в сумочке Коры. Кого мне следовало теперь трясти? Может, старушку, которая благодаря моему нашествию только что лишилась мейсеновского блюда, вазы для фруктов и солнечных очков? Или Энди, который вкалывает таксистом и только мечтает о более легких и приятных приработках? Остается пока незнакомая мне соседка.

Для начала я решила слегка пошарить на кухне маленькой коммуны. Но кроме дешевых полуфабрикатов, которые не возбуждали аппетита, ничего не обнаружила. Даже собака была в лучшем положении.

В итоге я сварила для сына макароны и подала их без тертого пармезана. Сама рубала прямо из жестяной банки сельдь с экзотическими фруктами в соусе карри – никогда не видела более нелепого сочетания продуктов. Бэла вопреки обыкновению запросился спать довольно рано. Уложив его, я сидела на кухне, одинокая и всеми покинутая в своей вынужденной ссылке. Утешением мне служил только крохотный нож для масла, который я незаметно сунула себе в карман на кухне фрау Шваб. Пусть она думает, что я выбросила его вместе с осколками. Но, рассмотрев ножик повнимательнее, я поняла, что это не мечта антиквара, а дешевка из какого-то отеля, где бабуля его, наверное, в свое время прихватила. Радость улетучилась, злость разыгралась с прежней силой. Я подумала, что верну ножичек на место при следующем визите. Пусть владеет!

Не улучшали ситуацию безуспешные попытки дозвониться домой во Флоренцию. В конце концов я набрала номер мобильного Коры – с пятого раза она соизволила ответить. Смирив свою гордость, я пожаловалась, что она оставила меня без единого пфеннига.

– Правда? Извини, я не подумала. Не бери в голову, у Феликса должна быть где-нибудь заначка.

Трубку взял Феликс, и я узнала, что нужно искать в коробочке с дискетами. Потратить можно все, что найду. Потом я вновь услышала голос Коры:

– Мы тут сделали небольшой крюк и заехали в Мюнхен, на одну отличную выставку. Ну, не скучай! Чао, Майя!

Между дискетами я нашла радующие глаз триста марок, фотографию какой-то Симоны, потом какой-то Сиси и водительские права Феликса, которые вообще-то должны были бы лежать в его кармане. Судя по дате рождения, он был немного старше нас с Корой, но выглядел тем не менее как невинный ребенок. Что Кора в нем нашла?

В квартире Феликса приятнее всего было сидеть на кухне. В шкафчике я обнаружила только дешевое красное вино, которое, конечно, не шло ни в какое сравнение с «кьянти классико» или «просэкко». Когда же наконец придет Энди?

Кто-то открывал входную дверь, я нетерпеливо выглянула в прихожую. Вошедшая женщина казалась усталой, она выглядела лет на десять старше меня. Вздохнув, она направилась в сторону кухни. Собака вскочила и радостно понеслась ей навстречу.

Моя новая соседка вовсе не прятала свою божественную красоту под ослиной шкурой, как принцесса в сказке Перро, да и особой красоты в ней не было: она скорее напоминала щуплого мужчину.

Принцесса Ослиная Шкура села к столу, я налила ей вина. В темном коридоре я не рассмотрела ее, теперь в уютном свете лампы, висевшей почти у наших лиц, я не могла отвести взгляд от ее маленьких усиков, выглядевших так трогательно, как будто она ела шоколадное мороженое и забыла потом утереться.

Она поняла, о чем я думаю, и сразу после того, как представилась, поведала свою историю:

– Мне было тринадцать лет, когда у меня впервые начались месячные. Я огорчалась, что это занудство будет повторяться каждый месяц долгие годы. Мама утешала меня: это еще ничего, вот у мужчин зато растет борода. Конечно, никто тогда и представить себе не мог, что мне тоже скоро придется ежедневно брить ноги и руки. Но с усами я решила ничего не делать, это своего рода мой фирменный знак.