Саша Антонова - Продавец фокусов

Потом наступила очередь моего покаяния.

— Я… э-э… распрощалась с Ильей и вошла в подъезд. Кто-то схватил меня и прикрыл нос и рот чем-то пахучим. Я потеряла сознание и пришла в себя только в подвале, рядом с Любашей. Потом нас охранники привели в оранжерею, где сидела Дама из «Мерседеса». Она спросила нас о Граале. Ответить мы не успели, так как прибежал Доктор. Он хотел знать, которая из нас является пассией Вити. Дальше привели избитого Виктора, но допрос не состоялся, потому что в компанию влился Илья.

— Маша убежала домой, — подхватил он мой рассказ. — А я вернулся к машине. Совсем уже собрался уезжать, но дверь подъезда открылась, и из нее вышел здоровенный детина с Машей на плече. Он загрузил ее в «Джип» и вырулил со двора. Я поехал за ним и оказался в Нахабино, бросил машину возле гольфклуба и попытался перелезть через забор особняка, но сработала сигнализация. На меня наскочили две собаки и охрана. Вот так я и оказался в теплой компании единомышленников по поискам Грааля.

Я во все глаза смотрела на Илью. В носу щипало и приходилось часто моргать ресницами, чтобы восстановить четкость изображения. Я, можно сказать, наговорила ему вчера столько гадостей, дала пощечину, а он, ни минуты не колеблясь, бросился меня спасать! От избытка чувств я уткнулась ему в плечо и позорно разревелась. Все деликатно молчали, пока Илья утешал меня, вытирал слезы и сморкал нос.

— Интересно, — постучала Любаша вилкой по тарелке и привлекла наше внимание. — Это правда, что говорил Доктор о Граале? Ну, что это вовсе не чаша, а некий аппарат.

Баба Вера попросила ввести ее в курс дела, и Илья пересказал ей основные тезисы доклада Семена о внеземном происхождении Священного сосуда. Тетушка долго молчала, крутя в артритных пальцах рук замотанные изолентой дужки очков. Мы тихонько сидели за столом, чтобы не мешать ей думать. Любаша притулила голову на плечо своему милому и мечтательно улыбалась кухонным шкафчикам. Скелет нежно обнимал ее плечи, смущенно натирая перстень об ткань брюк на колене. Мы с Ильей по-пионерски держались за руки и наслаждались взаимопониманием, переговариваясь одними глазами.

— Странно, — сказала баба Вера и вернула нас на Землю. — Если вспомнить обстоятельства казни и похорон Иисуса Христа, то Священная чаша не могла содержать Его кровь. Даже, если она выглядела как сосуд, ее присутствие на Голгофе во время снятия Иисуса с креста выглядит неестественно. Вспомним, перед казнью, по традиции, солдаты поделили между собой Его одежду. Ничего другого при Нем не было… Интересная деталь: нижний хитон Назарянина был без швов, сотканный одним куском ткани. Две тысячи лет назад это было настолько удивительно, что даже мужчины-стражники заметили необычность покроя Его одежды, и не стали разрывать хитон, а бросили жребий, кому он достанется. Доподлинно известно, что технология изготовления трикотажного полотна без швов была изобретена в начале XVI века в Западной Европе… Идем дальше. Допустим, Грааль захватил с собой с Тайной вечери один из учеников… Пасхальная трапеза происходила в обстановке строгой секретности. Имя владельца дома, где они собрались «вкусить пасху», было названо лишь двум Апостолам. Христос дал им знак: у ворот они встретят человека с кувшином, который и проводит их. Маловероятно, что кому-то из учеников пришла в голову мысль взять с собой в Гефсиманский сад посуду из гостеприимного дома и носить ее при себе весь следующий день, не выпускать чашу из рук во время суда и распятия Назарянина, на случай, если удастся собрать в нее кровь Учителя. Апостолы не производят впечатления столь предусмотрительных людей. Скорее, наоборот, их действия в этот критический момент выглядят полной растерянностью. Следовательно, кровь Христа могла быть собрана в тот сосуд, который подвернулся под руку во время снятия тела… Перед казнью осужденным предлагали выпить напиток, притупляющий чувства. Его делали еврейские женщины для облегчения мук распятых. По одним сведениям, он представлял собой смесь вина с желчью, по другим — вина с миром, по третьим — уксус. Для нужд преступников женщины использовали только самую простую посуду. Вот в нее-то и мог один из учеников собрать кровь Учителя, которая показалась в ране, нанесенной копьем солдата. Я представляю себе этот сосуд глиняной чашкой в виде пиалы, грубой лепки, без всяких украшений…

Что-то кольнуло меня прямо в сердце. Мы с Любашей очумело взглянули друг на друга и вскочили на ноги, перепугав мужчин и бабу Веру.