Пьер Сувестр: Полицейский-апаш

И комиссар бросился вперёд, крича:

— Жюв! Жюв! Что вы здесь делаете?

Знаменитый детектив ответил с невозмутимым спокойствием:

— Как что? Вас поджидаю!

— А где бандиты? Где пособники Фантомаса?

Жюв указал пальцем на дверь:

— Они там, господин комиссар… там, в подвале… Надо приказать им, чтобы выходили по одному… Сколько у вас людей?

— Двадцать три…

— Этого хватит… Мы можем начинать!

Альфорский комиссар, раньше служивший в сыскной полиции под началом Жюва, горячо пожал ему руку:

— Жюв, дорогой Жюв! Наконец-то вас признали невиновным!.. Как я счастлив!

В это время из подвала донёсся громкий рёв запертых там бандитов, и град пуль ударил в дверь, впрочем, слишком прочную, чтобы пули могли её пробить.

Отступив чуть в сторону, Жюв пояснил:

— Кажется, «кореши», наконец, сообразили, что тот, кого они принимали за Фантомаса, на самом деле — полицейский Жюв!

— Господин инспектор, как нам следует действовать дальше? — спросил альфорский комиссар, которого опасность сделала очень почтительным.

Жюв окинул взглядом окрестность, убедился, что оцепление осуществлено надёжно, и громким голосом обратился к сидевшим в подвале:

— Вы окружены! Сдавайтесь!

— Что касается меня, — сказал комиссар, — то я, не задумываясь, перестрелял бы их через слуховое окно… И если через пять минут они не сдадутся…

Жюв промолчал, но в волнении закусил губу… Он не испытывал жалости к бандитам, только что раскрывшим перед ним чудовищный перечень своих преступлений… Но он помнил, что в подвале находился также Фандор, самый близкий и дорогой ему человек… Надо было во что бы то ни стало избежать бойни…

Но захотят ли бандиты сдаться добровольно?

Между тем в стороне собралась довольно большая толпа жителей Альфора, принадлежащих к трудящимся слоям, рано начинающим свой рабочий день. Их внимание привлекло необычное скопление полицейских. Узнав, что предстоит захват большой группы бандитов, они громко выражали одобрение предстоящей акции. Бесчинства апашей давно уже вызывали возмущение местного населения.

Толпа росла, настроение собравшихся становилось всё более агрессивным. Раздавались выкрики:

— Поджечь хибару, да и дело с концом!

Уже кое-кто поджигал вокруг дома пучки сухой травы и кучи хвороста. Кто-то бросил в слуховое окно горящий факел… Тревога Жюва возрастала. Он снова обратился к бандитам:

— Не валяйте дурака! Сдавайтесь!

И с облегчением услышал голос Звонаря:

— Ладно, Жюв… Мы сдаёмся! Только пусть нас защитят от толпы! А то они готовы нас живыми съесть…

— Я же сказал, что беру вас под охрану! — ответил Жюв.

По его сигналу две шеренги полицейских с револьверами в руках выстроились по обе стороны от двери. Четверо полицейских стояли с наручниками наготове.

Тем временем комиссар остановил проезжавшую по шоссе военную повозку с закрытым кузовом. Было решено использовать её для перевозки арестованных.

Жюв приоткрыл дверь подвала.

— Выходи по одному! — скомандовал он.

Первым, опустив голову, вышел Бычий Глаз и покорно протянул руки, чтобы ему надели наручники. Следом возникло костистое, ярко нарумяненное лицо Большой Эрнестины; проститутка бросала яростные взгляды в сторону зрителей, отпускавших шуточки на её счёт.

Затем наступила очередь Газовщика, тощего, как скелет, верзилы с огромными ручищами. Звонарь вышел, бледный от страха: от его недавнего гонора не осталось и следа. Поле едва мог идти от страха: он представлял себе грозящую ему смертную казнь… Тулуш, которая не вполне отдавала себе отчёт в происходящем, осыпала ругательствами Жюва, полицейских, всех присутствующих…

Остальные выходили молчаливые, покорные.

Но когда полицейские хотели надеть наручники последнему из вышедших, Жюв опрометью бросился к нему.

— Нет! Нет! — закричал он. — Разве вы не видите? Это же Фандор! Мой друг! Мой спаситель!

И к большому удивлению всех присутствующих они сжали друг друга в объятиях.

Что же касается Тома Боба, то никто не заметил, как он бесследно исчез…

После грозовой ночи свежее солнечное утро обещало превосходный день. Проводив глазами фургон, в котором под солидной охраной увозили захваченных бандитов, Жюв потёр руки, что всегда служило у него признаком отличного настроения.

— Хорошая работа, дружище Фандор! — воскликнул полицейский. — Ты вовремя оказался в подвале: я уже совсем впал в отчаяние…