Лоуренс Блок: Вор в роли Богарта

Оставил в такси? Карточка Макса у меня была, вернее, карточка того китайца с травами, но там же был записан и телефон Макса. В кейсе не было ничего такого компрометирующего или остро необходимого. Точнее, в нем вообще ничего не было. Просто это был хороший кейс, и я владел им достаточно долго, чтобы привыкнуть (даже по-своему привязаться) к нему. Однако вполне представлял себе благополучное и даже счастливое существование и без этого кейса.

Ну, допустим, этот Макс привезет мне его. Он знает, где я живу, — ведь высаживал и забирал меня в том же месте. Не думаю, что называл ему свое имя или имя Билла Томпсона. Но он мог описать меня портье или же…

Чем это я занимаюсь, черт бы меня побрал? Да я, наверное, совсем ума лишился в этом проклятом шкафу! Совершенно пустой кейс, без всяких характерных примет, предмет сам по себе абсолютно невинный. И если мне его вернут, что ж, чудесно, а если нет — тоже хорошо.

Нет, кажется, он все же был при мне, когда я высадился из такси. Потому что я вспомнил, как переложил его из одной руки в другую, собираясь позвонить Хьюго Кэндлмасу. А это означает, что, вероятно, оставил его у Хьюго, когда мы с Хоберманом отправились на дело. Или же в этом пабе, «Вексфорд-кастл»… Нет, не думаю. Я почти уверен, что забыл его в квартире Кэндлмаса, а значит, могу забрать, когда приду отдать портфель и получить деньги.

Если только выберусь когда-нибудь из этого шкафа.

Судя по доносившимся через дверцу звукам, пламя любви стало затухать. «Может, смотаться прямо сейчас, — подумал я. — Может, они не заметят?»

Правильно.

Интересно, как бы поступил на моем месте Хамфри Богарт?

За последние пятнадцать дней я просмотрел, наверное, не меньше тридцати фильмов с участием Хамфри Богарта. Некоторые из них знаменитые, их знал каждый. Такие, как «Мальтийский сокол», «Касабланка», «Африканская королева». О других же, таких как, к примеру, «Невидимые полоски» или «Мужчины — такие дураки», вообще никто никогда не слышал. Спутница по этим моим вылазкам сидела рядом, поедая мой попкорн, и, похоже, свято верила в то, что персонажи Богарта всегда знают, как действовать в той или иной ситуации. И кем бы я был, если бы стал разуверять ее в этом?

И я никак не мог представить себе действий Богарта, попавшего в мою ситуацию, которую можно было охарактеризовать одним словом — пассивность. Я ждал, что произойдет дальше. Наверняка Богарт закусил бы удила, взял бы, что называется, быка за рога и сделал бы так, чтобы хоть что-нибудь наконец произошло. Но он был хорош лишь с пистолетом под мышкой. У меня же не было даже этого долбаного кейса. А единственным оружием, оказавшимся под рукой, могла служить лишь вешалка для пальто.

За дверцей снова началась какая-то жизнь, на сей раз они расхаживали по квартире и переговаривались — вполне внятно, но все так же непонятно.

А потом вдруг раздался грохот и что-то или кто-то ударилось о дверцу шкафа, в котором сидел я, и снова наступила тишина. А через секунду отворилась дверь — нет, слава тебе господи, не дверца шкафа, но входная. А потом закрылась, и снова наступила тишина.

Затем через пару секунд я услышал наконец звук, с которого все и началось, — звук поворачивающегося в замке ключа. Видимо, его хозяин, уже находясь на полпути к лифту, решил вернуться и запереть дверь. Возможно, это его намерение было продиктовано вполне естественной педантичностью или же… Или же он счел, что это несколько отсрочит обнаружение трупа.

Ибо подобная ситуация у меня уже была. Однажды я уже прятался в шкафу, когда один человек неожиданно вернулся домой. Случилось это в Грэмерси-Парк, а хозяйкой квартиры являлась Кристел Шелдрейк, и, выбравшись из шкафа, я обнаружил ее на полу с вонзенным прямо в сердце зубоврачебным скальпелем. За всю свою недолгую жизнь мне несколько раз доводилось натыкаться на трупы, так что можно было бы уже и привыкнуть, но я никак не мог привыкнуть, да и не хотел привыкать.

И вот это произошло снова. Я был твердо уверен. Именно оно и ударилось о дверцу шкафа — тело, мертвое как колбасный фарш, тело при переходе из вертикального положения в горизонтальное. Теперь оно заблокировало мне выход, и если я не хочу быть застигнутым на месте преступления, пусть даже в качестве свидетеля, то придется протискиваться в щелочку, в которую даже Раффлсу вряд ли удалось бы пролезть.

А может, это вовсе и не мертвое тело? Может, этот человек по ту сторону дверцы просто оглушен и придет в себя, как только я выйду из своего убежища? Менее мрачная перспектива. Хорошо, если б тем дело и кончилось. Раз уже пришлось столкнуться с телом, пусть лучше оно будет живое — правда, в данный момент я не испытывал особой тяги к контактам с живыми людьми. И мысленно вознес молитву святому Дисмасу, покровителю взломщиков и воришек. Пусть тело будет живым, но без сознания, просил я его. Пусть даже оно будет в нирване — но нет, это слишком, я, видно, совсем зарвался и просил слишком многого.